Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари

Еще 23 мая 1871 года ОПХ получило разрешение на использование дома на Большой Морской улице. Строение привлекло внимание деятелей общества из-за своего центрального положения в городской среде. Здание осмотрела комиссия в составе архитекторов И. Монигетти, Я.О. Бернгарда и И.И. Горностаева. На человека, упомянутого последним, было возложено приспособление здания для новых нужд. Но в 1874 году Горностаев скончался и заказ передали Максимилиану Месмахеру, эта кандидатура оказалась не случайной. Он учился в Рисовальной школе ОПХ. Затем поступил в Академию художеств, где получил большую золотую медаль. Во время заграничной поездки сочинил проект реставрации театра в Таормине на Сицилии, за который получил звание академика. В 1874 году вернулся в Рисовальную школу уже в качестве преподавателя, сменив Горностаева и на этом посту.

Здание ОПХ находилось в так называемом «петербургском сити» между Большой Морской улицей и Мойкой. Это обстоятельство использовали Григорович и Месмахер. В нижний этаж со стороны Морской поместили четыре магазина. Бель-этаж отдали музею, а на третьем расположилась школа. Со стороны Мойки намечалось устроить четыре наемные квартиры: две в нижнем этаже и две в бель-этаже.

Для нового владельца здание освободили полностью только 1 июня 1877 года. И уже через два дня начались работы, на которые потратили почти все капиталы учреждения (свыше 60 000 рублей). Для проведения неотложных работ для обустройства пришлось занять четыре тысячи рублей сроком на пять лет у графа С.Г. Строгонова. В 1876 году его сын Николай пожертвовал такую же сумму безвозмездно, а еще три года спустя граф Григорий Сергеевич Строгонов послал еще тысячу рублей. Месмахер не требовал себе гонорара, но уже в 1879 году, сразу после окончания стройки, оказался в конкурирующем лагере, ибо стал директором училища Штиглица.

Это учебное заведение разместилось в Соляном городке, который еще в 1870 году был перестроен для Всероссийской промышленной выставки. На ее основе был создан музей прикладных знаний, включавший в себя технический, педагогический, кустарный и сельскохозяйственный музеи. К 1881 году для училища Штиглица построили специальное здание. К тому времени «Рисовальная школа Григоровича» уже два года имела собственный музей, пользовавшийся определенной популярностью.

В течение 1879 года музей ОПХ увидело 5650 посетителей. Надо думать, что, как и успех постоянной выставки, успех собрания образцов был связан с личностью организатора, проводившего, без сомнения, яркие экскурсии. Точных сведений о них нет, но сохранилось воспоминание ученицы Рисовальной школы о посещении вместе с Дмитрием Васильевичем императорского собрания: «Очень интересен был… обзор древней скульптуры под предводительством Григоровича. Зайдя в конце мая в Школу, он предложил ученицам собраться на другой день после экзамена в Эрмитаж. Собралось всего 12 человек, и мы начали обзор с нижних галерей древней скульптуры. Осматривали все очень внимательно. Григорович объяснял все очень толково, с знанием дела, ясно, просто и красноречиво, обращая внимание на многое, прежде нами уже виденное, но пропускавшееся».[142]

Россия постоянно отставала от ведущих стран Европы в разных областях, в том числе в развитии художественной промышленности. Строгоновы, имевшие постоянные контакты с Западом, не хотели мириться с таким положением вещей и, отнимая известные средства от своих домов и усадеб, жертвовали часть своих капиталов и собственных произведений искусства на развитие этой области, которое проходило через ОПХ, где коллекционеры имели значительный вес.

Глава 14 Трудная семейная жизнь А.Г. Строгонова (Человек-крепость-2)

При всех очевидных различиях двух доживших до преклонных лет сыновей Григория Александровича-первого — Сергея и Александра, их объединяла одна черта характера — суровость. А.Ф. Гримм, один из самых знаменитых воспитателей в России, сказал про первого из них: «Граф Строгонов — это сильная крепость, но только никто не знает, сколько в ней гарнизона».[143] Те же, весьма точные, слова можно отнести и ко второму брату. Каждый из двух наиболее одиозных представителей последнего периода истории рода представлял собой «крепость», был «человеком-замком», причина «строительства» которого происходит из одного источника: недостаточного семейного воспитания.