Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари

У летчиков есть такое понятие — «точка невозврата». Для самолета в полете это ситуация, когда экипаж на борту понимает, что топлива уже не хватит, чтобы вернуться или долететь до запасного аэродрома. Машина теряется. Применимо ли такое понятие для строгоновских домов и если да, что есть для них «точка невозврата»? Было бы неправильно думать, что только Вторая мировая война и советская власть оказались виновниками уничтожения строгоновского наследия. К примеру, подготовка к эвакуации художественных вещей дома на Невском в 1917 году разрушила прежний облик интерьеров. Его уже никогда не вернуть, при том, что так называемых бытовых комнат на парадном этаже не было или почти не было. Произведения искусства и только они доминировали в пространстве здания, которое давно стало музеем, по сути. Однако иконографии для полного восстановления не хватает, да и прежний ансамбль вещей, даже если он был случайным, не вернуть. Поучительная история этого дома в 1930–1990-е годы будет рассказана ниже. Прежде посмотрим, что случилось с другими владениями в XX веке.

Сразу несколько городских домов Строгоновых передали учебным заведениям, которые на первом этапе владения имели отношение к культуре. Последующая деградация интерьеров превратила их в набор помещений. Некой госпоже И.Л. Хариной, ставшей владелицей дома графа Николая Сергеевича Строгонова, 3 декабря 1918 года Северное страховое общество прислало счет на 328 рублей. Едва ли эти деньги оно получила. Революция достигла и Моховой. В доме разместили издательство «Всемирная литература» и квартиры его сотрудников. В 1924 году издательство ликвдировали, но в доме графа Строгонова до 1950 года оставалось, в статусе филиала Публичной библиотеки, его книжное собрание, дополненное книгами из других дворянских домов. Несколько ранее, в 1947 году, здание предоставили Центральному музыкальному техникуму (в настоящее время Санкт-Петербургский музыкальный колледж им. М.П. Мусоргского), который с 1926 года находился в доме П.С. Строгонова.

Создание техникума было связано с реорганизацией Ленинградской консерватории, из которой исключили так называемые «средние классы» — восемь отделов: фортепианный, струнных, народных, эстрадных, а также духовых и ударных инструментов, народного и эстрадного пения, теории музыки. Ранее, в 1922 году, в здание въехали Центральные костюмировочные мастерские Политпросвета и лишь затем музыкальный техникум. В 1930 году в доме графа Павла Сергеевича обосновался Электромеханический техникум Ленинградского отдела коммунального хозяйства. Затем учебное заведение неоднократно меняло свое название.

В 1932 году его переименовали в Коммунальный техникум Ленгорисполкома. В 1952 году заведение передали в ведение Министерства судостроительной промышленности СССР и преобразовали в Радиотехнический техникум. Вероятно, именно в этот момент здание надстроили двумя этажами и перестроили внутри. В помещении домового храма разместился спортивный зал. С 1966 по 2008 год в здании находился техникум Морского приборостроения (с 1991 г. — колледж), а затем его передали Санкт-Петербургскому государственному университету информационных технологий, механики и оптики.

Санаторий (гостиница, дом отдыха) или сельскохозяйственный техникум (институт) — такой, схематизируя, была альтернатива для загородных поместий Строгоновых и их ближайших родственников. По такому пути прошли Братцево, Васильевское, Немиров, Волышово, Марьино, причем только марьинский дом уничтожила война.

Из всех строгоновских владений первым война, начавшаяся 22 июня 1941 года, затронула Волышово. Уже 6 июля понадобилась эвакуация детей, престарелых граждан, табуна племенного поголовья, имущества конного завода. По воспоминаниям старожила села А.И. Антоновой, «мужчин и юношей по дороге призывали в армию, в большом обозе оставались постепенно одни женщины с малыми детьми и стариками. Девушек, женщин и даже 13-летних девочек — всех посадили на лошадей. Шли так: средняя лошадь под седоком, а еще по две лошади по бокам в поводу. Отправляясь в путь, люди надеялись на скорое окончание войны и не взяли с собой никакого имущества, даже теплой одежды на случай зимы. На каждые две семьи было выделено по одной телеге». В начале обоз достиг Крестецкого района Новгородской области, затем отправился в Калининскую (Тверскую) область, где был конезавод. Спешили, останавливались только затем, чтобы накормить и напоить лошадей, чаще всего у ручьев или болотин. Неоднократно подвергались бомбежке.