Стройки Империи (СИ)

- Свободное время не регламентируется. Задача следующая - ЦРУ должно убедиться, что вы действительно из другого времени, хотя с вас взяли обязательство не говорить это иностранцам, чтобы не создавать дутых сенсаций.

- Случайная утечка? И как я должен ее организовать?

- Вы не должны ничего организовывать. Пока неизвестно, как они хотят вас проверить.

- Инъекцией скопуламина, гипнозом, телепатией? А если просто решат уничтожить?

- Исключено. У американцев вы в машинной картотеке сюрвайверов - людей, которых решено сохранить, для последующей работы на правительство или крупные корпорации. Если, конечно, они не погибнут в ходе боевых действий, или от голода и болезней. Короче, пока войны нет, они гарантируют вам жизнь.

- Уже лучше, - усмехнулся Виктор. - Ну, они убедятся, что я оттуда, дальше что делать?

- Пока вы больше ничего не должны знать. Новые инструкции получите на месте.

- Ясненько... Все сходится.

- Что сходится?

- Все сходится. В США в сорок восьмом году появился пришелец из будущего. Поэтому история начинает отличаться, а ЦРУ так уверено. Даже операцию по компроментации попадания в СССР устроило.

- Хорошая версия. Стройная. А почему вы думаете, что это у нас был попаданец, а не у вас? И наши, и зарубежные ученые сходятся в мнении, что после такой тяжелой войны период конвергенции был неизбежен. А у вас и США как-то странно повели себя, и в окружении Сталина леваков проворонили, а потом и реставрацию капитализма, которая, кстати, началась с левацких лозунгов, которые тут же незаметно превратилась в антикоммунистические. Нет логики в вашей истории. Вы об этом не задумывались?

Радио заскрипело и кашлянуло. "Скорый поезд номер шестьсот второй сообщением Брянск- Москва..."

- Виктор Сергеевич, у вас есть какие-то неясности, вопросы?

- Если я понял правильно, основная инструкция такая же, как у ваших коллег из других реальностей. Вести себя естественно. Тогда вопросов нет... впрочем, только один, если это не тайна следствия. Почему Найденова ввязалась во все это? Что ей не хватало?

- В начале войны она потеряла родителей. Как потом выяснилось, они погибли в фашистском концлагере. Советские работники. В детдоме фамилию не знали... придумали. После войны ее разыскал один человек оттуда, показал фальшивки, что якобы ее родители были врагами народа, предателями, попросил выполнить незначительное поручение, чтобы все это осталось в тайне. Так ее и втянули.

- Гибель мужа, летчика, тоже с этим связана?

- Мы пытаемся выяснить. Это все, что пока мы можем вам сказать...

"Спортсмены" пришли, когда уже погасили свет. Спиртным от них совершенно не пахло.

14. Левый груз.

- А он мне и говорит - это было наказание за грех! Ну, то, что немцы нас окружили, что столько людей положено, что деревни жгут. И понес про богоотступничество, про попрание святынь, надругательство над верой и прочее. Мать моя женщина! Я-то сначала рот открыл, а как дошло - за винтовку. Я тебя, говорю, суку фашистскую - извиняюсь, товарищ - я тебя сейчас к твоему богу отправлю и депешу пошлю - либо помогает нам фрицев давить, либо, как с ейным фюрером покончим - за бороду, с облака и в военный трибунал. Вот не поверите, я, при рождении сам крещеный, а тут не выдержал.

Попутчик Виктора, сидевший впереди на черном, жестком диванчике вахтовки - старого, серо-зеленого вездехода, спереди напоминавшего армейские "доджи", но с угловатой коробкой кузова над задней осью - был по виду лет под пятьдесят, крепкий на вид, в кепке и немного мешковатом черном пальто, которое он носил, наверное, со времен запуска первого спутника и кирзачах. Типичный колхозный бригадир или заведующий фермой. Сидевший рядом собеседник, наоборот, являл собой образ вредителя из довоенных фильмов - хрущевская шляпа на круглой лысине, упитанное лицо с чуть брезгливым взглядом и усики "плюгавочка".

- И чего дальше? - спросил собеседник вредительской внешности.

- Чего-чего... Дальше Гитлер застрелился, вот чего. Супротив нашего народа нельзя идти. Бога, ученые говорят, и тогда не было. А придурка того, я больше никогда не видел. Видать, напугался, и сидит тихо где-нибудь, злобу на власть копит и на наш Первый Украинский. Вы, кстати, где воевали?

- Мне нечего рассказать. Служил в авиации. За всю войну ни одного врага не уничтожил.

- В транспортной авиации? Да это ж герои. В тыл врага к партизана летали.

- Товарищ, вы не поняли. Служил на аэродроме, в воздух не подымался. У нас американские самолеты перегоняли. Ленд-лиз.

- У, так американцев видали? И как они? Правда, что у них у всех часы небьющиеся были?

- Я не видел американцев. Промежуточный аэродром. Летчики - да, герои. Бились часто. От переутомления.

- Да... - протянул "бригадир". - А вы, случаем, не с Первого Украинского? - он повернулся к Виктору.

- Я вообще тыловая крыса, - флегматично протянул Виктор. - На патефонном заводе работал.

- Знаем мы эти коломенские патефоны, - подмигнул "бригадир", - раз сам чуть не подорвался...

Утром все шло по плану. Почти.