Стройки Империи (СИ)

Габи действительно вызвала официантку; пока тонконогая красавица устраняла следы ужина, она удалилась в душ, и, похоже, не только вымыла руки, но и освежила разгоряченное лицо - с ее губ исчезла помада. В движениях Габи стало чувствоваться некоторое волнение, радостная возбужденность, она немного прибавила звук телевизора и присела на диван рядом с Виктором. На экране шел видовой фильм о достижениях страны к годовщине революции, в закрома сыпалось зерно, из ворот завода выезжали самосвалы, и на борт сверхзвукового лайнера подымалась вереница пассажиров. "Рукотворная птица, созданная в конструкторском бюро Мясищева, связала скоростным мостом столицу нашей страны со столицей Китайской Народной Республики..."

"Так вот он какой, загадочный М-65 до Пекина!"

- Мы говорили о кино... Вчера я смотрела по телевидению фильм "Западня", русский фильм по рассказу американского писателя...

- Драйзера.

- Да-да. Там актриса, которая играет Имоджин, еще очень похожа на Одри Хепберн в фильме "Завтрак у Тиффани", но это не Хепберн.

- Жанна Болотова, наверное?

- Я не помню. Но фильм... Я очень хотела бы вам об этом рассказать. Это больше похоже на европейское послевоенное кино. Главные герои, мужчина и женщина, ведут игру. Она хочет скомпроментировать журналиста порочной связью, он хочет влюбить ее в себя, чтобы она рассказала планы продажных политиков. Это ему почти удается, она дает показания, но когда они расстаются, она его целует, и ловушка захлопывается. Весь фильм - игра, скольжение на краю бездны, гениально передано состояние души людей, втянутых в интригу. Он шел как раз после того, когда господин Зигель предложил следить за вами. Понимаете, во мне все перевернулось...

- Поэтому вы плакали?

- Да, все оказалось так близко... Вы не знаете многого. Перед отъездом со мной говорил один штатский чиновник с выправкой офицера, расспрашивал, готова ли я выполнить поручения ради отчизны. Я сочла это обычной формальностью, я раньше никогда не ездила в Россию. Меня спрашивали коллеги, почему от меня требуют заполнять столько бумаг, анкет, каких-то тестов, хотя я никогда не была связана с секретными исследованиями. Наконец, столько медицинских справок - требовали ли их русские? Некоторые лица из благотворительных фондов, которые встречались с господином Зигелем, больше похожи на военных в штатском. Я даже догадываюсь, чем его могли шантажировать. Но меня не шантажировали. Меня проверяли, готова ли я в трудный час исполнить свой долг, как добропорядочная немка...

- И что же это за долг?

- Они не договаривали. Но ведь я была готова исполнять, не задумываясь. И вот этот фильм... Во мне все перевернулось.

- Неужели это кино так подействовало?

- Вы вправе мне не верить... Мне кажется, мы с вами в такой же игре, как и в этом фильме. Только у Драйзера герои играют сами, а вами и мной играют огромные и беспощадные государственные машины.

- Вас мучает чувство беспомощности?

- Да. Я не знаю, какой должна быть развязка игры. Когда на карте судьба Европы, судьба одного человека не значит ничего. Мне страшно, Виктор. Мне страшно, потому что я одна. Нет близких людей, ничего, за что я могла бы уцепиться и хотя бы почувствовать необходимость жертвы, которую от меня обязательно потребуют. Я не готова жертвовать, я не знаю, ради кого это надо.

"Нервный срыв? Решила раскрыться?"

- И что вы собираетесь делать?

- Знаете, я не труслива. Когда мне угрожает опасность, мне хочется броситься навстречу ей, чтобы скорей наступила развязка. Вам тоже наверняка знакомо это чувство. И я...

В воздухе повисла тяжелая пауза. Виктор смотрел на Габи, в ее широко раскрытые глаза, и ждал завершения фразы, боясь неосторожным словом заставить девушку снова уйти в себя.

- ...В общем, я знаю, как ускорить развязку.

23. Третий дубль.

"Надеюсь, это не самоубийство?" - мелькнуло в голове у Виктора.

- Может, сначала проясним ситуацию? - спросил он. - Все-таки вы не одни, нас двое.

- Не беспокойтесь, я не собираюсь совершать какой-нибудь страшный поступок. Кино подсказало мне выход. Мы должны поцеловаться.

- Думаете, меня или вас хотят шантажировать?

- Не обязательно. Но если нас подталкивают к сближению, мы должны это показать. Нашим, вашим, все равно. Может, ваши хотят, чтобы я потеряла голову, может, наоборот. Если мы сделаем это сознательно, мы сохраним здравый рассудок и силы, чтобы выпутаться. К тому же в этом отеле, скорее всего, ваши кинокамеры, а не наши.

- Интересный ход мыслей.

- Вы же сами предложили мне подыграть профессору. Теперь подыграем вашей стороне.

- Ну, если вы думаете, что здесь наши кинокамеры, по логике здесь должны быть наши микрофоны.

- Ну и пусть. Я устала ждать неизвестности.

Габи встала и выключила телевизор, затем подошла к дивану и протянула руку Виктору.

"Дурацкое положение. С другой стороны, хоть что-то будет ясно."

Он взял руку Габи и поднялся. Рука была холодна, так, что Виктор испугался, не плохо ли у нее с сердцем. Внезапно Габи отстранилась от него ладонью левой руки.