Стройотряд уходит в небо

Наша память нам никогда не позволит быстро забыть, близкого человека, так устроен наш мозг, мы будем сильно скучать первое время друг по другу, но и это пройдёт. Я никогда не спрашивал, у неё, у тебя кто-то есть? Пока она рядом со мной, разве это важно. Ведь завтра я уеду к себе, а Клава в Витебск и нас разделят тысячи километров леса, болот и полей, всё останется в прошлом. И любовь наша когда-нибудь пройдёт, как Ангара которая несёт свои воды, разбиваясь на тысячи крупинок водной пыли после падения с высоты каскада, и собравшись заново воедино, начнёт новую жизнь, пойдёт дальше впадая в разливы, с берегами поросшими вековыми соснами по окраинам тайги.

Я стоял у окна прислонившись лбом к стеклу, провожая Клаву взглядом до автобуса, куда она садилась с подружками, специально приехавшими, что бы попрощаться с ребятами.

Ко мне подошёл Саша Радин, некоторое время он молча стоял рядом со мной, смотрел во двор пустым взглядом, потом сказал:

— Странные вещи происходят в отряде, ты не находишь?

— И ты нашёл у себя под подушкой двести рублей? — попробовав выдавить из себя улыбку, но получилось как-то не очень. Не обращая внимание на моё замечание он продолжил:

— Я сохранил конверт, на них наверняка есть отпечатки пальцев злоумышленников которые похитили деньги из сейфа

— Люди которые смогли провернуть такую операцию, вряд ли настолько глупы, чтобы не работать в перчатках, а вот где столько денег они нашли, следствие этим фактом куда больше заинтересуется, чем отпечатками пальцев.

— Мда — мрачно промычал Кравченко. Он посмотрел мне в лицо, в его глазах была злоба и недоверие, он хотел ещё, что то сказать, может в своё оправдание, но махнул рукой и по привычке шаркая ногами, сильно сутулясь пошёл дальше по коридору в свою комнату, захлопнул дверь, закрыв на ключ изнутри.

В аэропорту было страшно многолюдно. В толпе среди уезжающих и приезжающих пассажиров, особенно выделялись студенты своими куртками цвета хаки, усыпанные различными значками на груди. Шумные, громкие, весёлые, немного возбуждённые перед вылетом. Кто-то играл на гитаре, ему подпевали. Они сегодня прощались с друзьями, коллегами по работе, какие-то незнакомые женщины с пирожками в ведре, тип с сером костюме заправленными штанами в сапогах принёс огромную сушеную рыбу и уверял всех, что это настоящий сиг из Ангары. В динамиках аэропорта, сначала зашипело, потом затрещало и холодный женский голос объявил посадку на самолёт. Зал наполнился плачем расставания. Когда мы поднялись по лестнице на второй этаж, я заметил с высоты площадки, как за входной дверью аэропорта, прячась, стояли рядом Клава и Васька. У меня защемило сердце, я почувствовал почему то себя последним человеком. Ведь мы договаривались с Клавой, что она не придёт меня провожать, а она всё равно пришла. Тяжело расставаться, но ещё труднее оставаться не попрощавшись. У этого чувства нет конца и края, оно бездонно и уходит в высоту к самым звездам, туда где живут только Боги. Мне стыдно и неудобно до такой степени, что хочется сдохнуть. Два, вдруг ставших дорогими человека, стоят в ста метрах от меня не решаясь подойти и думают, что я их не замечу. Я бросил чемодан, рюкзак на пол и через весь зал под изумлённо взгляды стюардесс и милиционеров бросился к ним.

Самолёт затрясся всеми своими металическими частями, двинулся с места, наконец медленно разогнался, пилот привёл в движение закрылки на крыльях и воздушное судно, оторвавшись от земли, словно старая кряква стал медленно подниматься вверх. Стройотряд уходит в небо. Через некоторое время, уже в салоне самолёта, странное чувство не покидало меня, словно какая-то часть меня самого, осталась там за бортом, где-то в Сибири, в посёлке Энергетик, пройдут года и я пойму, в тот день я прощался с моей молодостью.

После того как я обнаружил, что под подушкой нет денег, как только ребята легли спать, я подозвал к себе Васю:

— Где деньги Вася? — стараясь как можно вежливее выговаривать слова, выводя его за руку в коридор, в направлении кухни, где мы могли бы уединиться

— В надёжном месте

— Принеси их сейчас же!

— Не могу

— Что значит не могу? Ты хочешь опуститься до их уровня и обворовывать ребят как это сделали они?

— Нет не хочу, но у меня есть желание поехать с Вами

— Я не понимаю, что ты хочешь сделать и зачем тебе деньги. Ты можешь мне по-человечески всё объяснить.

— Я еду с вами, мы снимаем квартиру, иду работать на завод, потом когда подрасту поступлю в ваш институт. Что тут непонятного, деньги мне будут нужны чтобы жить на них на первых порах. Ребятам и этих двухсот двадцати хватит, у них есть родители, бабушка, дедушка, а я сирота голодная, мои предки сгорели от водки, оба.

— Послушай Вася всё не так просто как ты себе представляешь. Во первых, эти деньги ребята заработали своим трудом в поте лица и никто не имеет права их лишать. То, что касается поездки с нами, это просто невозможно и ты сам прекрасно понимаешь почему.