Строители Млечного Пути

– Ну, зачем же обобщать необобщаемое и впихивать невпихуемое! – торжественно и загадочно произнёс профессор, потом посмотрел на часы. – Пора на работу. Напоследок официально обязуюсь сводить вас в ближайшие дни в Парламент. Думаю, вы получите незабываемые впечатления. Это вам не шпинделем в штрудель тыкать!

После этих слов он бодро зашагал по проспекту, насвистывая под нос весёленький мотив.

– Отлично, – сказал Жизнеслав. – Парламент, насколько я понимаю, нам необходим для полноты диагностики. Но мне там по определённым причинам появляться не стоит. Вот и перепоручу вас профессору.

За машиной мы не стали возвращаться – возможно, около института нас стерегут ордынцы. Поэтому просто поймали такси. Оно было до такой степени раздолбано, что колеса рисковали отвалиться по дороге и зажить своей жизнью. Но других тут не водилось.

Таксист был по виду типичным шмуркалём – румяный, толстенький и настороженный. И на нас он смотрел подозрительно. Помолчав некоторое время, он решил забросить удочку:

– Вы слышали, говорят, шмуркали, решили нашу реку отравить. И в зоопарке свинопотама замучили.

– Сам-то ты кто?! По виду чистый шмуркаль! – вдруг набросился на него Жизнеслав.

– Главное не цвет щёк, а патриотизм в душе! – водитель в зеркало заднего вида покосился на депутата. – Что-то ваше лицо мне знакомо!

– Ты давай, рули, а не изображай из себя самого праведного патриота.

– Это почему? – нахмурился водитель.

– Потому что выглядит твоя нарочитая активность подозрительно. Уж не глаза ли ты нам отводишь, тыча своим патриотизмом? Эх, надо, чтобы компетентные господа к тебе присмотрелись.

– Но я…

– И вообще, почему ты, такой пламенный, ещё не в войсках самообороны? Почему с шахтёрами не воюешь, а?

– У меня… Ноги болят. Руки болят, – заблеял таксист.

– Голова у тебя болит! Хотя в ней и нет мозгов! – Жизнеслав не на шутку разошёлся.

Водитель резко заткнулся, и остаток пути мы проехали в тишине.

Когда машина остановилась, Жизнеслав отдал деньги и раздражённо хлопнул дверцей так, что такси чуть не развалилось на части.

– Розовощёкие эти часто в такой раж верноподданнический впадают, что коренных шизиан готовы переплюнуть, – сказал он, когда такси, газанув, унеслось прочь. – Лишь бы свою преданность подчеркнуть. С шахтёрами кто воюет? Вот такие неофиты! А синемордые, затеявшие всё это, от войны по хатам и в лесах прячутся… Не, ну какая же сволочь!

Мы поднялись в наше временное пристанище. Раньше говорили: «мой дом – моя крепость». Но в этой мансарде у меня никакого ощущения крепости и защиты не возникало.

– А ордынцы к нам сюда не заявятся? – спросил я, присаживаясь на диванчик и переводя дыхание.

– Сперва им нужно узнать, что вы здесь живёте. Да и лезть сюда они побоятся, – отмахнулся депутат.

– По-моему, они здесь не боятся никого, – сказал Абдулкарим.

– Не скажите. Тут напротив посольство Республики Лиры. И ордынцы не могут на глазах у них учинить открытый произвол.

– Почему?

– Орда до дрожи боится, что лириане введут войска и прекратят весь этот хаос. Такая возможность действительно есть. И тогда все их планы накроются.

– Что мешает Лире сейчас сделать это?

– Ну да. Ввести войска. И повесить себе на шею обезумевшую Щизаду, стоящую на грани экономической катастрофы. Но чаша терпения может однажды и переполниться.

В словах нашего союзника прослеживалась определённая логика. Однако, как только он откланяется, я для надёжности запущу пару шмелей. Эти микроскопические механизмы в случае опасности подадут сигнал тревоги, а то и помогут отразить внезапное нападение.

– Сколько мы сегодня набрали процентов? – поинтересовался Жизнеслав.

Я щёлкнул пальцами. И в воздухе повисли цифры – тринадцать. Мы набрали лишь три процента.

– Медленно идёт, – вздохнул депутат.

– Вы не представляете всей масштабности и сложности Системы диагностики, – сказал я. – Так что это ещё неплохой результат.

– Насколько я понимаю, мы должны быть в самом центре социального торнадо. Поэтому завтра мы отправляемся на место Великого Сбродища, – решительно объявил Жизнеслав. – Там, надеюсь, мы наберём процентов куда больше.

– На Площадь Истинных Героев? – уточнил Абдулкарим.

– Именно туда!

* * *

На нас неслась огромная туша, призывно трубя и дробя копытами куски асфальта. Остались считанные мгновения до того, как нас затопчут…

Ядро Великого Сбродища составляли жители сельских районов, самые голубые и самые невежественные. Чтобы чувствовать себя, как дома, они оттяпали половину Площади Героев под огород, выламывая асфальт так же энергично и обстоятельно, как испокон веков выкорчёвывали корни на своих крошечных земельных наделах. Также они устроили здесь небольшой загон для тотемных животных – свинопотамов. Эти огромные создания напоминали земных свиней, но вместо пятачка имели развитый хобот. Нрав у них был спокойный, даже меланхоличный. Было бы только сено, да пищевые отходы – а большего приличному свинопотаму и желать грешно.