Строительный университет

Мимо вновь прошли те самые близнецы, что-то бурно обсуждая между собой. Проводила их взглядом и поплелась следом. Вскоре мы упёрлись в двери, очень напоминающие двери лифта. Как только подошли к дверям, створки разъехались, открывая вход в просторную кабину. Близнецы дружно шагнули внутрь, я поспешила следом. Стоило мне войти, дверь тут же закрылась. На одной из стенок виднелась консоль с цифрами от единицы до восьмёрки. Один из близнецов дотронулся до шестёрки. Цифра вспыхнула золотистым светом, прозвучал мелодичный сигнал колокольчика, и дверь открылась, обнаруживая за собой помещение, очень походившее на лабораторию безумного учёного. Близнецы вышли, и дверь сразу же закрылась. Оставшись в одиночестве, я подошла к консоли и дотронулась до двойки. Всё повторилось заново, только сигнал колокольчика был намного ниже тоном. Дверь открылась, я вышла из лифта и оказалась в лаборатории, такой же, как та, в которой остались близнецы. Сделав пару шагов, я остановилась, рассматривая огромную капсулу, напоминающую саркофаг, окружённую множеством артефактов и опутанную проводами и трубками. Чуть поодаль находилось что-то вроде пульта управления, – стол с нарисованным на нём символом, вписанным в шестиугольник, по углам которого располагались кристаллы. Над символом в воздухе висела белая прозрачная сфера, по поверхности которой периодически пробегали радужные сполохи.

От созерцания меня отвлёк появившийся из-за капсулы-саркофага человек. Мужчина, на вид лет шестидесяти пяти, коренастый, с коротко стриженными взъерошенными русыми волосами, в белом костюме а-ля пижама и с очками, напоминающими очки сварщика, на лбу, подошёл ко мне и стал с интересом разглядывать. Я молча смотрела на него, не зная, как реагировать. Хозяин лаборатории ещё какое-то время изучал меня, потом крякнул и промолвил:

– Документы давай.

Я протянула ему бумагу, выданную мне клерком. Он коротко взглянул на неё и вернул обратно.

– Просунь руку, – приказал учёный (почему-то окрестила его недофранкенштейном), кивнув в сторону сферы.

Я двинулась в направлении стола, но недофранкенштейн меня остановил.

– Добро своё вон там оставь, – ткнул он пальцем мне за спину. – Не бойсь, никто не тронет.

Вернувшись к двери лифта, я оставила рядом у стены свой чемодан, затем подошла к столу и осторожно погрузила руку внутрь сферы. Тут же ощутила лёгкое покалывание, а сфера засветилась мягким пульсирующим светом.

– Достаточно, – изрёк недофранкенштейн.

Я убрала руку из сферы и отошла в сторону, с удивлением разглядывая на тыльной стороне ладони странный значок, светящийся золотом, который спустя пару секунд исчез. Учёный немного поколдовал со сферой, затем добавил к знаку на столе пару символов, после чего извлёк из ящика стола несколько кристаллов и разместил их на этих символах. Сфера тут же погасла, а на её месте засветилась золотистым замысловатая круглая схема, которая напомнила мне календарь майя. Недофранкенштейн ткнул несколько раз в символы на схеме, а в следующий момент я подпрыгнула от неожиданности, потому что капсула, доселе тихо-мирно стоявшая, вдруг ожила, и её крышка отползла, вернее, отлевитировала, ибо она парила в воздухе, в сторону. В общем, капсула открылась, обнаружив внутри ячейку в форме человеческого тела, а артефакты и трубки вокруг неё засветились.

– Полезай, – недофранкенштейн приглашающим жестом указал на капсулу.

– А… это что? – спросила я, с опаской взирая на адскую машинку и вспоминая знаменитую фразу из мультфильма «Волшебное кольцо»: «Не полезу я на эту страсть! Да что я, одичала что ли?»

– Камера преображения, – устало ответил недофранкенштейн; ему, наверное, уже надоело вот так каждому новоприбывшему иномирцу объяснять, что, как, зачем и почему. – Она приводит в соответствие фактический возраст к летоисчислению Ларадана. Если этого не сделать, ты попросту не сможешь здесь находиться.

Ой! Приступ тошноты накатил с новой силой, причём уже от страха.

– А что будет? – вкрадчиво уточнила я.

– Ничего хорошего, – припечатал недофранкенштейн, не вдаваясь в подробности.

Что-то мне совсем сделалось нехорошо. Я судорожно сглотнула.

– Давай быстрей, девонька, а то уже скоро следующий придёт, – поторопили меня.

Я обречённо поплелась в сторону аппарата.

– Будет сильно больно? – спросила я жалобно, залезая на подножку и устраиваясь внутри камеры.

– Ты ничего не почувствуешь, только закрой глаза, не то ослепнешь, – сказал учёный, помогая мне устроиться.