Stronghold

– Не гля, оно подрастающему поколению сигарету пожилило, – заметило чээдное создание с породистым, злым лицом, очень хорошо одетое. Таких не люблю больше всего, понимая, что их гонит на улицу ощущение власти, которое они испытывают, командую, пока еще не совсем, отбросами человеческого общества.

– Я не курю,– пробормотал я, но они меня уже не слушали.

– Слышь мужик, – вполне миролюбиво предложил кто-то из них,– давай нам деньги, сотовик, гайки, цепочки, и вали отсюда.

Это тоже их стиль. Главное унизить, заставить почувствовать человека, что он никто и жизнь его не стоит ни копейки. Так бы я попробовал быстро-быстро убежать на людное пространство, но сейчас шансов у меня практически не было. Эта мелочевая кодла как раз перекрыла дорогу к людям. За мной пустынные улицы частного сектора.

– Ну ты чё, думай быстрей, а то морг вон он, – и ближний ко мне мотнул головой в сторону морга.

Момент показался мне очень удачным. Отпустив придерживаемую под длинной зимней курткой биту, я перехватил её и со всей дури, с разворота, врезал по мотнувшейся в сторону морга голове. Неприятный хруст. Мелкая жертва аборта радостно заверещала и попыталась выкинуть вперед руку с зажатым в ней ножом. Я сделал шаг в сторону и на обратном движении так же не сдерживая движения опустил биту ему на руку. Нож выпал и затерялся в снегу. Честно говоря, раньше я не понимал почему говорят, что вопли могут показаться музыкой. Так вот его вопль действительно показался мне музыкой. Глаза стали моментально простыми, жалобными, круглыми, как у совы, и он заплакал, опускаясь на колени и вопя что то вроде того что: «За что?». Вот это мне в них очень нравится. Они считают только себя вправе причинять боль другим. Двое других ломанулись в обход по глубокому снегу, это их немного задержало, причем один достал такую же биту как и у меня.. Напротив меня остался красавчик, лениво перетекший в какую то стойку.

– Мужик мы тебя за это здесь похороним.

Может быть и похоронят, а может и нет. Такие твари неплохо держат боль, но бояться увечий. Поэтому я ударил не по нему, а по воющему шкету, кинувшемуся на меня с ножом. Прямо по другой руке, стараясь попасть по локтю. Вой перешел в визг. Лицо красавчика чуть дрогнуло, а сзади раздалось шумное, хриплое дыхание. Делая шаг в сторону, я в полуприседе разворачиваясь ударил битой на уровне груди набегавшего. Как я и предполагал это был Ламброзо с битой, которую он занес над плечом, стараясь ударить с хорошим замахом. Захрипев он провалился вперед, нанося своей битой удар не по мне, а по красавчику. Тот естественно даже не попал под удар, чересчур легко отодвинувшись, что мне не очень понравилось. Поймав момент, я со всей силы саданул Ламброзо между ног со спины, стараясь держать его между собой и красавчиком. Плохой удар и наносить его следует либо когда ты рассчитываешь победить или тебе уже не важно, что с тобой будет потом. Если ты рассчитываешь проиграть, то лучше не рисковать. После всего мне было уже все равно, поэтому, когда воющий Ламброзо упал, зажав руками причинное место, я изо всех сил еще раз ударил туда, ломая ему пальцы рук своим аварийным ботинком, с окованными носами. Лицо красавчика ещё раз дрогнуло и он побежал в сторону дороги, смешно вереща и подпрыгивая. Я сделал несколько прыжков за ним и развернулся, чтобы встретить последнего из нападавших. Эта тварь тоже решила не связываться со мной и рванула по целине так, что и на снегоходе, я думаю, было бы догнать проблематично. Перевалив через забор парка, они исчезли из видимости. Меня начало трясти, причем не по децки. Подвывающие дети замолчали, стараясь не раздражать взрослого дядю, причем двое молчали нормально, а один как-то нехорошо. Приблизившись к первому, я концом биты аккуратно потыкал его, приговаривая какую то чушь. Поклонник быстрого обогащения не отзывался. Медленно я присел над ним, готовый в любой момент нанести удар, и приложил пальцы к шее, пытаясь нащупать бьющую жилку. Не нащупав, я поднялся с колен.

Здесь уже начинались проблемы. Выпивший мужик (банка пива с расстройства), с битой (только что купленной), напал на детей (средний возраст 14-16 лет), гуляющих в парке, с непонятной целью (от изнасилования до ограбления, на выбор следователя) и убил одного из них. Поневоле вспоминаешь песенку – круто ты попал… Оставшиеся в живых, по моему, даже пытались не дышать. Я быстро огляделся и попытался оценить обстановку; я не курил, не плевал, карманы застегнуты на молнии, улик, за исключением следов ботинок, оставить не должен, внешность самая обыкновенная, лицо особо я старался не показывать, курток таких в таможенные магазины привезли столько, что весь город ходил в них, даже один из этих уродов носил такую же. Все не так уж плохо, единственное ботинки и бита. На ботинки можно наплевать, на работе выдали точно такие же, но новые и с другим протектором, а вот от биты следовало избавляться. Хороший криминалист (даже не хороший, а плохой) мог элементарно доказать, что именно этим орудием был оборван грешный путь данного, конкретного херувима.