Stronghold

       Разработкой плана занялся Угрюмый со своими людьми. Честно скажу, я не заметил, когда здоровое соперничество и беспокойство за судьбу сектора, переросли в скрытую вражду между нами, когда главное не дать сделать что либо полезное другому, а не работа на пользу всем остальным. Ту же я постарался переступить через себя и навязался к Угрюмому в помощь. Он сначала не очень охотно принял мою помощь, но потом резко переменил свое отношение, что меня порадовало. Все таки в случае опасности или очередного кризиса, совместная работа возможна. Между секторами бросили нитку связи(договариваться с нами решили орденцы) полевого телефона (ей богу, раритет, я даже не знал, что такие сохранились). Были намечены предварительные сроки в октябре месяце. Прорабатывались возможные места встречи, которые устроят руководство с обоих сторон. Обсуждался ранг людей, которые будут присутствовать на встрече, количество охраны с обоих сторон и возможные вопросы, требующие решения. По мне, так все это было лишнее. Мы не чуждые друг другу государства, а по большому счету бригадиры районов. А уровень бригадиров - это стрелки забитые в укромном месте, быстрое решение вопросов и быстрый разбег. Но делом занимался не я, а угбмый с Петром Борисовичем. Впрочем, все равно Мы все пахали как папы Карлы. Несмотря на полную занятость, идея о базах не оставляла меня. У неё нашлась поддержка и, параллельно с подготовкой к встрече.

       Мы готовились к переговорам на высшем уровне, а я потихоньку обивал пороги тех, на кого мог рассчитывать.

    Глава 3.

       Мое подразделение состояло всего из семи человек, но это были люди которым я доверял. Нас было слишком мало, и как раз в это время я начал присматриваться к молодежи среди свободных и сервов (тех, кого мы освобождали во время боевых операций). Особенно среди сервов. То подчиненное положение, в которое они попали, не нравилось большинству из них. Я присматривал не тупых, физически здоровых молодых парней в возрасте от 16 до 20 лет. Из тех, кто меня устраивал, я нашел восемь человек. Я пытался обосновать свой новый набор тем, что в преддверии встречи мне необходимо пополнение. В конце собрания я поднялся и попросил людей.

      -- Я прошу выделить мне восемь человек, - сказал я и довольный уселся.

      -- Но незанятых среди сервов нет, - сказал Андреич. - и, судя по всему, не предвидится.

      -- Обоснование твоей заявки, - спросил председательствующий Угрюмый.

       Я немного растерялся. Я думал, что встану, скажу, меня спросят кого, я отвечу и все. Видимо ошибся, народу по прежнему не хватало.

      -- Мне нужны люди для прикрытия будущих переговоров. Я прошу восемь человек. Вспомните недавние события, мне элементарно не хватило народу, чтобы перекрыть все пути отступления.

      -- Если бы ты работал в команде, - вступил Угрюмый, - то народу бы хватило. - У меня стояло наготове десять человек, да еще у Сереги можно было взять.

       Вот это здорово. С больной головы на здоровую, то что его спецназ не смог никого захватить, постреляв друг в друга они разъехались в разные стороны, причем в погоню его орлы рванули совсем в другую сторону, а мои три пацана подбили один из джипов и грохнули пятерых человек - это не считается. Я не сдержался:

      -- Конечно, твоей вины здесь нет никакой! Во всем виновата разведка!

      -- Воот ты как заговорил! - обрадовался Угрюмый. - Значит это я виноват, что моим ребятам дали неверные данные, это я виноват, что благодаря этим данным у меня положили пять человек, и значит я виноват в том, что этих уродов разведка вычисляла полтора месяца! Да?

      -- Да! Разведка этим делом занималась две недели! И если бы мы потратили столько же времени, сколько вы - то силовое решение вообще бы не понадобилось.

      -- Хватит! - заорал обычно серьезный и молчаливый Серега. - В последнее время ваши ссоры уже достали всех.

       Он повернулся ко мне:

      -- Людей нет. Если давать тебе, то надо у кого то забирать. Попробуй работать с поселенцами.

      -- Как с ними работать? Они же откровенно забивают на все, а силовые меры вы применять отказываетесь, видите ли из-за "непопулярности методов".

      -- Я же договариваюсь с ними как-то, - снова возник Угрюмый.

      -- Вот и договаривайся! - заорал я.

       Короче говоря, меня вывели под ручки из комнаты совещаний.

       Я был злой как собака и отправился к Семенычу пить водку.

    ***

       С утра я встал с больной головой. Все таки использование стола вместо подушки сказывается на настроении не в положительную сторону. Встав и умывшись я отправился в сторону бензовоза. Все эти судьбоносные решения очень хороши, но надо было успеть затарится дизтопливом, и этого задания с меня никто не снимал. Мне не хотелось ни с кем встречаться и выслушивать осуждающие или поддерживающие речи. Я считаю, что я прав, и никто не сможет меня в этом переубедить. Пересекая двор, я увидел, что бензовоза нет, а пятеро моих ребят растеряно ждут меня у дверей кочегарки. Чуть замедлив шаг я начал озираться, пытаясь понять куда делся транспорт и кому стукнуть в морду, чтобы расслабиться. Но заметил я только мужика, который неспешно подойдя ко мне ощерился и сказал: