Строптивая демоница

– Есть желающие облить девушек? – Ведущая демоница в ярком алом бикини с алыми рожками показала пальчиком на вёдра и брандспойты.

– А можно из своего брандспойта? – Выкрикнул кто-то.

– Охрана, выведите некультурного нахала из зала! – Грозно приказала ведущая, неодобрительно зыркнув на всех, так сказать для устрашения. – Наших девочек попрошу не оскорблять!

На сцену уже поднимались десятки упитанных инкубов всех мастей и специализаций – от юных щенков до сокурсников. Парни убирали золотистые, чёрные, бронзовые чёлки с неприлично красивых, как будто выточенных скульптуром, лиц и светили своими торсами, расстёгивая и скидывая одежду здесь же, любовались своим отражением в девичьих глазах охающей и ахающей публики.

– Да они сами непрочь, чтобы их облили, – заржал Колдун, и толкнул меня в плечо, обращаясь за поддержкой. – Особенно, златовласки! Возомнили о себе невесть-что, когда стали «банком спермы». Быки – осеменители нашлись. Блин, им бы бычью морду, да рога в придачу от быка. (Инкубы с золотыми рогами, крыльями, волосами, хвостами специализировались на том, что выступали донорами для рождения демонов от чёрных магов на Земле).

– Да, – подтвердил я, не вникая в суть беседы. Я во все глаза смотрел на сцену, вернее на Кару. Вот демоны взлетели над суккубками, холодная вода полилась на девочек сверху. В зале кричали, топали ногами, визжали, но я не слышал, поглощённый ею. Кара промокла насквозь – её белая малюсенькая маечка прилипла к телу цвета лёгкого солнечного загара, указывая мне размер и цвет её сосков – розовые, маленькие, аккуратненькие. Я облизнулся, нервно сглотнул, вытянулся во весь рост. И пошёл к сцене, приговаривая: – Моя хорошая…

– Серебряк! Ты чо хрен с горы? Не позорь нас, сядь на место! – Заорал друг по кличке Изумруд.

Я двигался как во сне – вот я на сцене, беру брандспойт, включаю воду, захожу к Каре спереди, тонкая струя бьёт ей в живот, в грудь, в лицо. «Блондинка-гжель» смеётся, а я приближаюсь и пробую её на вкус, целуя в влажный мокрый рот, и девочка моя в запале отвечает взаимностью. Девичьи соски смотрят на меня с любопытством.

–Ты такая трогательная! – Глупо приговариваю я обалдевший, – так и хочется тебя трогать, трогать, и трогать.

Где-то рядом выбирают победительницу конкурса «Мокрые майки», но нам двоим пофигу. Я беру девушку в мокрой майке за руки, настойчиво стаскиваю со сцены, она сильно не сопротивляется…

Я не знаю куда иду, просто иду, и волоку малышку за собой. Мы в тёплой душной кабинке туалета, нервно сглатываю подступивший ком к горлу, без спроса скатываю топик с призывом «Взять» к лицу знойной куколки.

– Мои девочки! – Обхватываю большие груди огромными ладоням и нежно мну, закрыв глаза. – Каараа! – Ласкаю языком сосочки по очереди. Неожиданно для себя приседаю, облизываю стройные ножки с шёлковой кожей. Бёдра такие крепкие, с прорисованными мышцами. Кожа внутреннего бедра сладка на вкус, безупречна по запаху, на ощупь – бархатный шёлк. Мой язык заглядывает под тонкую полоску шортиков – под ними нет трусиков. Мой мозг на пределе, впрочем, как и я!

– Эй, ты, озабоченный трахаль! Мы не на экзамене! – Кара пришла в себя, коктейль явно выветрился, теперь демоницу переполнял коктейль других чувств. Она резко оттолкнула меня к дверям кабинки, быстро натянула футболку, спрятав своих «девочек».

Подумав с минуту, разглядывая меня растерянного, Кара выдала: – Расстегни бриджи, кое- что проверю.

– Что? – Я ошарашено пялился на девушку, не веря своим ушам. Если не будем чпокаться, тогда зачем снимать бриджи. Я мялся, переминаясь с копытца на копытце.

Неожиданно Кара нежно взяла моё лицо двумя руками и, уставившись в глаза, установила энергетический контакт. Этот метод суккубки использовали с людьми. Значит, девка играет по-грязному. Окей, припомню ей, – гневно, но как-то вяло подумал я.

Две толстые прозрачные энергетические трубки пролегли между нашими глазами и через них потекли эмоции, желания, чувства. Супер коктейль эмоций, убивающий наповал мой мозг и мои личные чувства. Прозрачные светящиеся трубочки, наполненные кляксами-пятнами бардового, синего, малинового, красного цветов. Я ощутил всё – безудержное желание, послушание, необходимость прямо сейчас стянуть с себя бриджи и показать нахалке своё «имущество». Что я и сделал – быстро расстегнув молнию, выудил биогаджет. По моему мнению, он был безупречен – прямой, с ровной бархатной розоватой кожей, красивой головкой, в меру полноват, по длине в самый раз, красивые бубенчики дополняли картину. Так и захотелось от гордости ими позвенеть.

– Ну? – Самоуверенно проговорил я. Довольна?

– Бум – бум – бууум… Дай подумать, – Голубые глаза прожигали меня насквозь. – Девушка брезгливо двумя пальцами обняла ствол и прокатилась по нему вверх и вниз, вверх и вниз.

– Ты чо кукла крашенная, ошалела? Я ж не железный дровосек? Живой, впрочем, как и Он! – Головка смотрела в потолок, кровь прилила к органу, дружок ожил, не понимая, что над ним сейчас лишь издеваются.

Кара резко одёрнула руку назад: – Увеличь на два сантиметра в длину!