Строптивая для мачо

– Какого черта ты вытворяешь, парень? – взревел он, потеряв терпение.

Белая футболка обтянула его широкую грудь и вздувшиеся вены на бицепсах.

Я тут же поспешно убрал ногу и попытался дружелюбно улыбнуться, что у меня плохо вышло.

– Здравствуйте, сэр! Я к Хлое, мы договаривались встретиться, – от отчаяния я нагло врал, глядя в глаза мистеру Скала.

"Папуля" просканировал меня внимательным взглядом и, повернувшись ко мне спиной, громко крикнул:

– Дочь! Тут какой-то Хуан пришёл к тебе. Говорит, вы договаривались.

Я уже говорил, сколько в своей жизни терпел, когда меня называли Хуан? Есть ли в жизни, что вас очень сильно бесит? Так, чтобы скрипели зубы и, казалось, что ещё чуть их сожмешь и – они раскрошатся в порошок? Вот у меня есть такие две вещи. Первое, Кевин Янг, а второе – чертово имя Хуан. И надо же, столько лет терпеть и всех спокойно поправлять, что я никакой не Хуан и вдруг взорваться в столь неподходящий момент и тем более на "Папулю"… Но мой подбородок уже помимо воли поднялся вверх, а губы выдали слова, которые уже не вернуть назад:

– Вообще-то Хуан – это испанское имя, а я итальянец! – сверкая глазами, закончил я и добавил уже не столь дерзко, а скорее полушёпотом. – Мэйсон мое имя, сэр.

Мужчина смерил меня более внимательным пронзительным, как сканер ФСБ, взглядом и, наконец, задержавшись глазами на букете роз, которые только сейчас заметил, резко пробасил:

– Входи, Мэйсон, – хозяин дома гостеприимно распахнул дверь и махнул рукой в приглашающем жесте, глядя на меня не мигающими серыми глазами.

Почему, черт возьми, это звучит так, как будто он сказал «Тебе конец, Мэйсон!»? Сглотнув, я вытер одну руку об джинсы и сделал смелый шаг в дом. Ощущения были такие, словно передо мной раскрылись врата ада. Как только я вошёл в просторную уютную прихожую, из кухни появилась красивая светловолосая женщина, вытирая на ходу руки о вафельное белое полотенце.

– Добрый день! – поздоровался я, вкладывая в широкую белозубую улыбку все свое прирожденное итальянское очарование. Почти чувствуя, как флюиды порхают вокруг меня, сжал в руках букет цветов.

То, что передо мной мать Хлои, я догадался сразу, как только я взглянул на блондинку с пшеничным цветом волос, в которых отдельные пряди светились, словно золотые нити. Слыша, как сбоку от меня засопел Цербер, быстро протараторил, протягивая букет роз растерянной женщине:

– Это вам! Теперь понятно в кого такая красавица Хлоя – в свою старшую сестру, – все же решил слукавить, делая такой приятный комплимент.

Женщина несколько раз удивлённо моргнула, принимая букет и вдруг, словно совсем молоденькая девушка, захлопав ресницами, сказала:

– Ой, как мило! Джон, ты слышал? Меня приняли за сестру Хлои, – захихикала она, наклоняясь низко над букетом и вдыхая аромат цветов. – Я Мама Хлои. Дафна, – протягивая руку, представилась симпатичная женщина.

Искренне улыбаясь в ответ, она хотела пожать мне ладонь, но я проворно, с ловкостью фокусника, перевернул протянутую руку тыльной стороной и поцеловал ее в кисть. Щеки женщины вспыхнули, становясь почти одним цветом с малиновым платьем. Когда я выпустил её пальцы, она ещё мгновение так и стояла с протянутой рукой, но затем Дафна спохватилась и весело засмеялась, стреляя лукаво глазами на мужа.

– Джон, правда, великолепный букет?

Хозяин дома явно не разделял восторг жены. Я видел, насколько крепко сжаты челюсти мужчины, делая выражение лица Джона, так похожим на вид сторожевого пса, на территорию, которого попал незадачливый воришка.

– Чертов подлиза, – проворчал себе под нос «папуля».

Я сделал вид, что ничего не слышал, понимая, что в данной ситуации это лучший выход для меня.

В это время, где-то сверху хлопнула дверь. По лестнице быстро перепрыгивая через одну ступеньку, начала спускаться длинноволосая девушка. Увидев меня, она замерла посреди лестницы, округлив глаза цвета грозовой тучи. Как она прекрасна! От вида прелестного личика, больших лучистых глаз и золотистых волос, сердце забилось быстрее, гоняя кровь по жилам. Она даже лучше, чем я помнил! Я тут же спохватился, опасаясь, что она выдаст меня. Цербер буде только рад утащить меня в царство Аида. Прочистив горло, обратился к Хлое:

– Хлоя, привет! Я вот пришёл, как договаривались, – делая отчаянные знаки глазами, обратился к девушке.

К моему облегчению, Хлоя перевела взгляд с меня на отца и, ступая вниз на паркет с лестницы, мило наморщила нос, будто извиняясь, сказала:

– Папуль, это Мэйсон Коллинз, мой одногруппник.

– Одногруппник? – подозрительно сузив глаза, пробасил мужчина.

– Пойдём, дорогой! Я поставлю этот прекрасный букет в вазу, – она действовала, словно мудрый Одиссей в женском обличии, отвлекая злобного Циклопа, давая шанс, чтобы я мог покинуть дом на двух своих ногах. Целых ногах.

– Какой замечательный молодой человек, – с одобрением поглядывая на Хлою, сказала Дафна. – И почему ты раньше не познакомила нас с Мэйсоном? – удивилась она.