Строптивая для негодяя

Но кое-что в словах Петровны заставило меня задуматься. Например, что за женщинами надо ухаживать всегда, несмотря на то, что она, эта самая женщина, твоя законная жена. Дарить цветы, водить в рестораны и просто периодически разбавлять повседневные быт приятными неожиданностями.

Черт, я и забыл, когда в последний раз дарил своей любимой женщине цветы. Раньше как-то на это не обращал внимания, а теперь понял, что не прав. Точнее не так — я вообще не помню, когда дарил букет Дарине кроме свадьбы. И в ресторан ходили один раз, да и то в дом Вишневских. Даже рестораном это сложно назвать. И я ни разу не вывел ее в люди и не показал окружающим, как счастлив.

Даже винить некого, кроме себя самого. Сел в машину, взялся за руль руками и опустил голову. Надо как-то исправлять ситуацию, пока моя любимая жена не напридумывала себе небылиц. И у нее есть все основания на меня обижаться.

Знаю, что на следующий день Макс ездил к ней на работу. Пришел насупившийся и хмурый, обозвал меня идиотом, покачал головой и заперся у себя в комнате. Даже утром не заговорил, когда в школу собирался. Молча оделся, взял рюкзак и хлопнул входной дверью.

И вот я вторые сутки без нее. Так тошно на душе, хоть волком вой. Сижу за барной стойкой и пью кофе. В обед звонил Юрка Сазонов и интересовался, что с Дариной. Попросил его сообщить мне, как только она уедет домой. Не в прокуратуру же мне переться, чтобы пообщаться с женой. Надеюсь, достаточно времени прошло, чтобы она успокоилась и выслушала меня. А даже если не захочет разговаривать, все равно заберу ее домой. Запру в спальне и не выпущу, пока меня не выслушает.

На столь позитивной ноте настроение поднимается. Сазонов уже сообщил, что Дарина уехала полчаса назад, поэтому выжидаю еще несколько минут и поеду забирать свою строптивую жену.

Макс выходит из своей комнаты и направляется ко мне. Садится на стул напротив и пристально смотрит на меня.

— Ты собираешься ее возвращать? — спрашивает спустя несколько секунд.

— Собираюсь, — отвечаю спокойно и делаю глоток кофе. — Как она?

— Хреново, — вздыхает братишка. — Ты прости меня за вчерашнее, я погорячился немного. Она вчера расплакалась, и я расстроилась.

— Черт, — провожу рукой по волосам. — Не извиняйся, это я во всем виноват.

— Ты бы ей хоть в любви признался, что ли. Пообещай ей что-нибудь хорошее, а то точно не вернется.

— Откуда ты…

— Подслушал, как она Аньке жаловалась по телефону, — перебивает меня брат. — Что ты ее не любишь и женился из благородства. Давно, правда, это было, но она, видимо, сомневается. Ты хоть любишь ее?

И он впивается в меня взглядом. А Макс не такой уж простой и наивны, как кажется на первый взгляд. Поддерживает меня постоянно, настраивает на путь истинный. Хотя, учитывая разницу в возрасте, это я должен его учить уму-разуму, а не наоборот.

— Очень, — произношу на выдохе.

— Вот и скажи ей об этом. Верни ее назад, — в его голосе нотки мольбы.

Встаю со стула и направляюсь к вешалке с одеждой. Макс идет следом, но останавливается недалеко, наблюдая, как я одеваюсь.

— Пока мы вдвоем, — поворачиваюсь к брату лицом, собираясь сказать главные для него слова. Знаю, он давно их ждет. — Ты прости меня, — делаю паузу, глядя, как у мальчика на глазах появляются слезы. — За все прости.

— Я рад, что у меня есть старший брат, — он делает шаг вперед, а я прижимаю его голову к своей груди.

— Я тоже рад, — глажу по волосам. — Мир? — отстраняюсь первым, поднимаю правую руку вверх.

— Мир, — смеется Макс, прислоняя свою ладонь к моей.

— С тебя уборка в комнате, — тычу в него пальцем. — А то Дарина приедет и по шее нам обоим настучит. А я поехал за ней.

— Удачи, — слышу в спину, после чего захлопываю входную дверь.

Дорогая до ее дома кажется бесконечной. Раздражают светофоры, которые не вовремя горят красным, машины, которые плетутся, как черепахи, и даже вредная соседка, которая никак не хотела меня пускать в подъезд, выпытывая всю подноготную.

Седьмой этаж, знакомая квартира, и я нажимаю на кнопку звонка. А сердце бешено колотится в груди, когда не слышу никаких движений за дверью. Знаю, что дома, тогда почему не открывает?

Снова звоню, потом еще раз и еще. За дверью тишина, и это начинает меня пугать.

— Дарина, открой, — кричу и теперь уже тарабаню кулаком по входной двери. — Я все равно не уйду, пока мы не поговорим.

Не знаю, сколько проходит времени, пока я звоню и бью по двери, но даже не слышу, как моя жена подходит к этой самой двери с той стороны. Открывает ее и тяжело вздыхает, глядя на меня.

— Чего ты разорался? — говорит негромко, прижимая руку к животу. — Всех соседей на уши поднимешь.

— Нам надо поговорить, — делаю шаг в квартиру и закрываю за собой дверь, чтобы она не выставила меня раньше срока.

— Паша, я себя так хреново чувствую, — другую руку прикладывает ко лбу. — Давай мы завтра с тобой обо всем поговорим, хорошо?

— Что случилось? — подхожу к ней, пытаясь заглянуть в глаза.