Строптивая

— Я часто думала о тебе и представляла, как ты живешь, каким стал. Пару раз даже видела тебя… по телевизору. Не подумай, что следила, — тут же спохватилась Таня. А он и не собирался так думать. И в данный момент размышлял о том, как сам мог заставить себя забыть ее? Как вообще у него это получилось? — Просто… твоя жизнь как будто протекала рядом с моей, параллельно, — в голосе Кати послышалась улыбка, и Владимир невольно сжал ее чуточку сильнее.

Как же ему хотелось сделать сейчас что-то, что заставит ее простить его. Даже если она будут твердить, что не обижалась никогда, что ей не за что прощать его, он не поверит. И все потому, что за собой чувствует слишком сильную вину. Половина этой вины и ложится на ее плечи — для одного человека ее слишком много.

— Я знала, что у тебя есть дочь, и что ты вдовец. Только вот даже подумать не могла, что Катя — твоя дочь. Она на тебя не похожа.

— Катя похожа на мать, — кивнул Владимир. — А я вот про тебя ничего не знал. Прости меня, — навис он над Таней, перевернув ее на спину и подмяв под себя.

— За что? — улыбнулась она.

— За то, что уехал тогда.

— Я же прогнала тебя. И никогда ни в чем не винила, — задумчиво отозвалась она, подтверждая его догадки. — Да и как можно просить прощения за судьбу? Не случись все так, твоя жизнь сложилась бы иначе. Не было бы Кати, возможно. Не стал бы ты таким великим…

Таня пошевелилась, и Владимир вынужден был выпустить ее из объятий. Она села на кровати спиной к нему, не стесняясь, не пытаясь прикрыть наготу. Он же залюбовался ее точеным силуэтом и грацией. С годами эта женщина стала еще красивее. Да и не выглядела на свои годы.

— Ты поедешь со мной в Москву? — спросил он то, о чем хотел спросить ее вот уже какое-то время, но не решался.

Таня всегда была категоричной. Наверное, в юности особенно. Но и сейчас в ее глазах порой мелькало хорошо знакомое Владимиру выражение — упрямства и непримиримости, свойственное человеку, который давно и все решает сам. Он не хотел давить на нее, но и уговаривать собирался так долго, сколько потребуется.

— Ты этого хочешь? — повернулась она к нему.

И грудь у нее упругая и красивая — взгляд Владимира невольно приковался к этой части женского тела. Захотелось снова ощутить ту в ладонях и покрыть поцелуями.

— Хочу, — просто ответил.

Смысл говорить, что захотел недавно, когда это и так понятно. Но ведь захотел. До такой степени, что другой вариант событий и не рассматривает. Он хочет, чтобы эта женщина поселилась в его доме и стала его полноценной хозяйкой. Впервые за много лет он мечтает связать с кем-то свою жизнь. Не на время, а навсегда, со штампом в паспорте и всем вытекающим из этого.

— А как же дети?

— А что дети? Москва в паре часов езды отсюда. Не за полярным кругом, — невольно улыбнулся Владимир.

— И что я там буду делать?

— То же, что и тут. Катя говорила, что ты любишь рисовать и устраиваешь выставки. В Москве у тебя простор будет куда как шире.

— Предлагаешь мне стать твоей любовницей? — губы Тани дрогнули в улыбке.

— Женой.

Сказал и понял, что только так и может быть. Да! Он хочет жениться на этой женщине.

— После стольких лет?

— Тань, я всегда любил тебя, только на время заставил себя забыть об этом, — приблизился к ней Владимир и обнял со спины. — Соглашайся! — повалил ее на кровать, и она засмеялась.

В ее смехе ему послышалось счастье. А больше ничего и не нужно было.

— Тань, а как обстоят дела с бизнесом у Сергея? — спросил он, когда они снова лежали утомленные в объятьях друг друга.

— Да он толком никогда и не рассказывает мне ничего. Нормально, кажется. А почему ты спрашиваешь?

— Да просто, интересно.

Не просто. И не из праздного интереса. У Владимира не шел из головы тот займ, что взял в его банке компаньон Сергея. Надо бы накопать побольше информации о нем. И он сегодня же поручит это своим людям.

Глава 13

— Ты, что?..

Это было даже не удивление, а изумление. Мама сообщила новость, которая сбила Сергея с толку.

— Сынок, я переезжаю, — сочувственно повторила мама.

Она явно его жалела, оставалось надеяться, что не за тупость.

— Куда?

— В Москву, — улыбнулась она.

— Ничего не понимаю, — тряхнул Сергей головой. — А что ты там будешь делать? И вообще, зачем ты переезжаешь? Тебе предложили там работу? Мам, ну ты можешь толком объяснить?!

— Конечно, могу, — рассмеялась она. — Но ты же мне и слова сказать не даешь. Я выхожу замуж.

Вот тут Сергей и вовсе вынужден был опуститься на диван. На какой-то промежуток времени у него и дар речи пропал.

Его мама выходит замуж? Мама, которая в принципе не одобряла существование мужчин. И только на его, да деда долю выпало ее снисхождение. Мама, которую он в глубине души даже осуждал за мужененавистничество. Его мама, которая, как он думал, махнула на себя рукой и уже давно. И эта мама выходит замуж!

— Сынок, ну не смотри на меня так, как будто видишь впервые, — опустилась она рядом с ним на диван и взяла его руку в свою. — Я выхожу замуж за человека, которого уже очень давно люблю.

— Да за кого, мам?! — взмолился Сергей.

— За Володю.