Читаем Строптивость - сестра таланта (СИ) полностью

- Эу! Что он мне сделает? Только по головке и погладит.


- Творогом, - ответил, достав пакет молока.


- Которого нет, - с иронией заметила сестра.


- Молчи, женщина, - наливая в пакет молоко, парировал я.


- Йоу. Я дэвушка, человек!


- А я обезьяна.


- Ну и хуй с тобой.


- Он всегда со мной. Продемонстрировать? – и сделал глоток.


- Да ну нахуй, - поморщилась Алёна.


- Ну, вот и ладненько, - улыбнулся я, допил молоко и пошел одеваться.



Раз творога нет, который я, между нами, девочками, ненавижу, - завтрак отменяется.



Надев джинсы, а поверх – рубашку на выпуск, я взял рюкзак и вышел из квартиры, заранее со всеми попрощавшись. Хм… зайду-ка я за Антоном. Его нос уже должен был пройти… наверное.



Выйдя из квартиры, меня обдало ледяным воздухом. Ёпт! Какого хуя такая холодина?! Вчера же еще тепло было. А ну да. Это же Питер, ёпта бля. А ты чего хотел, Макаров? Чтобы в этом городе всегда было тепло и пели птички? Хаха, рассмешил. Засунув наушники в уши, я направился к Антону домой, где меня, возможно, ждет упокоение.



- О, привет, - сказал Антон, открыв дверь после моего звонка.


- Привет. Как нос?


- Лучше не бывает, правда, побаливает малясь, но это все исправимо.


- В школу идешь? – устало спросил я.


- Ага. Вот только обуюсь, погодь. Кстати, если что, я не злюсь на тебя за мой разбитый нос.


- Правда? Знаешь, а я ведь и думать забыл, что нос разбил, а о прощении так и подавно, - соврал я.


- Ага. Только вот, - обувшись наконец и крикнув всем «пока», он вышел из квартиры и направился к выходу. Жил он на первом этаже, поэтому лифта нам ждать не пришлось.



- Но вот за Вику я тебя не прощу, - уже более холодно начал разговор Антон.


- Что, прости? – эм, WTF?!


- Почему ты довел ее до слез?


- Я?! – что за чушь он порет?!


- Нет, Святая мать Тереза! – взбесился друг.


- А что я сделал?! И с чего ты вообще взял, что я…


- Ты вообще мудак? Ты не понимаешь, о чем речь? Ты вообще долбоёб?! – мдя, эмоции великого похуиста Антона всегда были на пределе, когда речь заходила о Вике, но таким разъяренным я его не видел еще никогда. Что же все-таки такого я сделал? Или не сделал?


- Я не понимаю, - отмахнулся я и направился к воротам школы, к которым мы уже подошли.


- А ну стой! Ты не понимаешь?! – схватил он меня за рукав. – Слушай, Артём. Ты знаешь, насколько Вика – больная тема для меня. Ты знал это еще тогда, когда начал с ней встречаться, а потом бросил! Ты знал, что она чувствовала! Она же тебя до сих пор любит, а ты…


- А что я? – и вот тогда меня осенило. Яна. Вечеринка у Кати. – Что?! Бля… - психанул я и вырвал руку. – Если она ко мне что-то испытывает, это не значит, что я не имею права на личную жизнь! Да, блять, по мне полшколы сохнет и что?! Каждая рыдает из-за того, что у меня есть девушка?! Она мне только подруга! И ничего больше!


- По-моему, Яна не твоя девушка. Она бы не стала встречаться с таким ублюдком, как ты.


- Что?! На себя посмотри, идиот. Тебе с Викой ничего не светит, а из зависти такого говорить не стоит.



Повернувшись, я увидел летевший в свою сторону кулак.





POV Яны.





- Ян! Быстрее! Ты в больницу идешь или на подиум? – ругалась Оля, которая пообещала маме сходить со мной в больницу. Точнее пройти большую половину пути туда, так как больница находилась в пяти минутах ходьбы от школы.


- Иду, иду! – отозвалась я, завязав хвост.



Мда… вид отражавшейся в зеркале девушки вовсе меня не радовал. Усталое бледное лицо, которое было украшено красными глазами из-за недосыпа. Волосы, ранее всегда прямые и аккуратно уложенные, сейчас напоминали птичье гнездо. А на худощавое, по моему мнению, тело были надеты старенькие потертые джинсы, так как новые валялись в стирке, и толстовка с Дональд Даком! Да, именно с ним! Я от него с самого детства тащусь и даже планировала выйти за него замуж. А, узнав, что его не существует в реальности, закатила истерику. Ха, лучше бы папа тогда держал язык за зубами. Выскочив из ванной комнаты и обув кеды, мы сестрой вышли из квартиры.



На улице нас встретил прохладный воздух. Я огляделась по сторонам. Да… дождь вчера постарался на славу. Куда не посмотри: почти везде лужи устилают землю, где можно было рассмотреть свое отражение. Птиц почти не было слышно. Видимо, еще не нашлись такие смельчаки, которые пели бы в такую холодрыгу. Я поежилась и обхватила себя руками. Было такое ощущение, что деревья потеряли больше половины своей листвы после ночной бури, которая тянулась на протяжении почти всей ночи. Ветер играл с недавно опавшими листьями, заставляя их кружиться, падать и улетать в неизвестном направлении. Небо было укутано облаками, которые, казалось, готовы были вновь обрушить весь свой гнев на многострадальный Питер.



- О чем задумалась? – спросила Оля, заметившая мое заинтересованное лицо, когда мы были уже почти возле школы.


- Думаю, как же это отвратительно, что в Питере нет климата, а лишь погода. Никогда не знаешь, что тебя сегодня ждет… - мне не дали договорить, так как сильно толкнули в сторону.



Этим Некто являлся Денис, который несся к школе.



- Эй! Успокойте их кто-нибудь! Ну же! Что стоите?! – орал он на бегу.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Драмы
Драмы

Пьесы, включенные в эту книгу известного драматурга Александра Штейна, прочно вошли в репертуар советских театров. Три из них посвящены историческим событиям («Флаг адмирала», «Пролог», «Между ливнями») и три построены на материале нашей советской жизни («Персональное дело», «Гостиница «Астория», «Океан»). Читатель сборника познакомится с прославившим русское оружие выдающимся флотоводцем Ф. Ф. Ушаковым («Флаг адмирала»), с событиями времен революции 1905 года («Пролог»), а также с обстоятельствами кронштадтского мятежа 1921 года («Между ливнями»). В драме «Персональное дело» ставятся сложные политические вопросы, связанные с преодолением последствий культа личности. Драматическая повесть «Океан» — одно из немногих произведений, посвященных сегодняшнему дню нашего Военно-Морского Флота, его людям, острым морально-психологическим конфликтам. Действие драмы «Гостиница «Астория» происходит в дни ленинградской блокады. Ее героическим защитникам — воинам и мирным жителям — посвящена эта пьеса.

Александр Петрович Штейн , Гуго фон Гофмансталь , Дмитрий Игоревич Соловьев , Исидор Владимирович Шток , Педро Кальдерон де ла Барка

Драматургия / Драма / Поэзия / Античная литература / Зарубежная драматургия