Строптивые фавориты

Ко всеобщему удивлению через полгода после смерти Роберта Леттис вышла замуж за сэра Кристофера Блаунта, на 12 лет моложе ее, бедного католика, военного, который служил шталмейстером графа Лестера и был его доверенным другом. Даже ее сын, граф Эссекс, счел этот брак «дурным выбором», но в действительности супружество оказалось очень удачным. Поспешное замужество вдовы лишь укрепило общество во мнении, что Леттис отравила заболевшего мужа, ибо давно состояла в тайной связи с Блаунтом и безумно боялась разоблачения.

Как мы помним, у Роберта Дадли был побочный сын от Дуглас Шеффилд, которого он признавал и хотел бы, чтобы после смерти его бездетного брата Эмброуза молодой человек унаследовал замок Кенильворт. После смерти Эмброуза, графа Уорвика, в 1590 году началась длительная судебная тяжба. Дело в том, что некоторые строения из вдовьей доли Леттис находились поблизости от замка Кенильворт, тогда как душеприказчики графа Лестера относили их к части, наследуемой молодым Робертом Дадли. После кончины королевы Елизаветы в 1603 году молодой Дадли решил заявить свои претензии на титулы графов Лестера и Уорвика, ставшие выморочными. Роберт утверждал, что граф Лестер был тайно обвенчан с Дуглас Шеффилд, следовательно, он является законным сыном. Отсюда вытекало, что брак с Леттис был двоеженством, т. е. незаконным, и Леттис теряла права на наследство. Сынок привлек к делу свою сильно пожилую мать, которая безбожно сбивалась в показаниях, путая места тайного венчания, имя священника и прочие мелкие, но существенные подробности. Леттис, в конце концов, подала на побочного сына покойного супруга жалобу за клевету в Звездную палату, высший судебный орган для аристократов.

После длительного разбирательства с привлечением нескольких десятков свидетелей, подтвердивших положение Роберта как незаконного сына своего отца, решение было вынесено в пользу Леттис. Дуглас Шеффилд оставалось только публично каяться, уверяя всех, что согласилась на этот спектакль лишь под сильным давлением сына. Леттис восторжествовала и удалилась в свое поместье, где жила еще долго в окружении многочисленного потомства.

Последний фаворит

Елизавета старела, но международное и экономическое положение Англии укреплялись, рос и авторитет ее монарха. Сама она попала в тяжелое положение, ибо после казни Марии Стюарт в 1587 году на нее ополчился весь католический мир. Мария Стюарт завещала свои права на английский трон испанскому королю Филиппу II и призвала его к священному крестовому походу против королевы-еретички. Ватикан сулил заранее отпустить смертный грех любому, кто лишит жизни виновную в казни Марии венценосную англичанку. На это Елизавета мужественно заявила:

– Я испытываю больший страх перед ошибкой в латинском языке, нежели перед Испанией, Францией и Шотландией или домом герцогов Гизов и всеми их союзами. У меня сердце мужчины, а не женщины, и я не оробею ни перед кем.

Теперь до конца правления Елизаветы Англия не прекращала военных действий.

Филипп II осмелел настолько, что затеял грандиозное предприятие по завоеванию Англии. Поход «Великой армады» кончился полным фиаско: лишь одной трети из 30 тысяч военнослужащих и 37 из 132 кораблей удалось вернуться на родину. Берега Англии были буквально усыпаны трупами испанцев, с которых местное нищее население снимало все, что могло. Англичане усмотрели в поражении испанцев промысел Божий и победу над католической церковью. Даже папа Сикст V не смог не выразить восхищение Елизаветой:

– Что за храбрая женщина! Она противостоит двум великим королям на суше и на море… Прискорбно, что Елизавета и я не можем вступить в брак; наши дети господствовали бы надо всем миром.

Теперь уже ни о каких детях и речи быть не могло, ибо Елизавете перевалило за 60. Тем не менее ее настигла поздняя любовь, которая обернулась весьма трагичной стороной как для нее, так и для последнего фаворита. Им стал приемный сын Роберта Дадли, Роберт Деверё[26], граф Эссекс. Он родился в 1565 году, т. е. был на 32 года моложе Елизаветы. Напоминаем, что его матерью была Леттис Ноулз, в первом браке графиня Эссекс, родственница королевы и одновременно ее злейший враг. Одной из отличительных черт Роберта была его гордость своим древним аристократическим происхождением. Он почему-то считал, что кровь его была более голубой, нежели у королевы, хотя род его по отцу восходил к норманским баронам, у Елизаветы же – к норманским королям. Любопытно, что о Дадли всегда говорили как о лорде Роберте, о молодом Деверё – исключительно как о лорде Эссексе. Его манеры были учтивыми, но весьма холодными. Фрэнсис Бэкон, его друг и наставник, имел обыкновение говорить:

– Человек может уловить в вашем лике лишь дань вежливости, тогда как лесть следует источать по-дружески и с выражением заинтересованности.