Строптивый омега (СИ)

Винсент дожидался Марка у подъезда, успев заскочить и купить несколько пачек сигарет. К приезду друга он уже выкурил три сигареты и докуривал четвертую.

— Заканчивай, — глядя на Фантомхайва с сигаретой во рту, альфа скривился. Дела и правда плохи. — Пойдем в дом.

Винсент сделал последнюю затяжку, выкидывая сигарету и молча, засунув руки в карманы, последовал в подъезд. Угнетающая атмосфера преследовала их вплоть до того, как они расселись в гостиной по креслам. Марк достал из своих запасов хорошо выдержанный коньяк.

— Рассказывай.

Винсент залпом выпил бокал коньяка, пытаясь собраться с мыслями. Один бокал не помог. Второй тоже. Третий начал потихоньку развязывать язык, однако добиться полных ответов еще было трудно. Винсент словно находился не здесь.

Из всего, что он изрек, Марк понял лишь одно — друг накосячил по полной. Хотя его большая вина оказалась в том, что он позволил омеге себя поцеловать. В остальном же — дело случая. Когда в их компанию приехал Дитрих, Винсент уже выпил достаточно, и едва ли мог нормально стоять на ногах. Одного коньяка стало недостаточно. Он в одиночку осушил две бутылки. Марк лишь с горечью смотрел на опустошение его запасов.

Таким разбитым Винсента никто никогда не видел, даже когда он выпивал из-за неразделенной любви. Так они просидели до ночи. И когда часы перевалили за двенадцать никто не расходился. Дэнис уехал вовремя к родителям, поэтому никто не выгонял.

— Может, отвезти его домой? — Дитрих вздохнул. Даже он проникся к проблеме и не мог сидеть равнодушным.

— Чтобы Габриэль смотрел на это пьяное безобразие?

Услышав имя любимой пары, Винсент словно оживился, оглядываясь по сторонам, а, заметив, что того нет рядом, снова потух.

— А сейчас только он и поможет.

— Да? А по-моему, он ему окончательно нос сломает.

Что касается травмы, то после выпитой первой бутылки они решили, что неплохо бы обработать нос. Удар, конечно, отменный. Совсем не по-омежьи.

— А ты проверь и напиши Габриэлю сам, — пожал плечами Дитрих, хлопая вновь вздрогнувшего от имени любимого омеги друга по плечу.

— Хорошая мысль, — Марк достал телефон, но только вместо того, чтобы писать, решил позвонить. Было такое ощущение, что и Габриэль сейчас явно не в лучшей форме, и что-то написать… лучше будет все же позвонить.

С первого раза трубку не взяли. А вот уже на второй раз, действуя настойчиво, трубку взяли.

— Слушаю.

— Привет, Габриэль, — Марк вздохнул. — Ты не спишь?

— Нет, — безэмоциональный короткий ответ.

— Можно твоего альфу домой привезти? — неуверенно спросил Марк. — В такой депрессии я его еще не видел.

— Так он у тебя?

— Да, — не весело кивнул Марк, хотя знал, что собеседник его не видит, — но вот не знаю, везти его или нет. Он невменяем совсем.

— Вези, — после недолгой тишины дал ответ омега. — Извини за беспокойство. И спасибо, что приглядываешь за ним. Мне куда легче знать, что все то время он был у тебя.

— Винсент не из тех, кто предает, — теплее отозвался Марк. — Через час будет дома.

— Ну все, пора уходить, — уже заговорил Дитрих, поднимаясь сам и, закидывая одну руку Винсента себе на плечо, поднял его следом. — Приходи уже в себя, Габриэль тебя ждет.

— Не ждет, — убито произнес Винсент, не вырываясь. — Я его обидел.

— Я только что с ним разговаривал по телефону, балда, — помахал аппаратом в руке. — Он тебя ждет.

— Ждет? — Винсент все-таки поднял убитый взгляд на друга.

Невыносимо больше на это смотреть. Ходячий труп, красочнее никак не назовешь. А когда так хреново лучшему другу, брату считай, хреново и им.

***

Без пробок и лишних приключений они добрались буквально за полчаса. Подъезжая к дому, Винсент почему-то решил пойти на попятную. Было ужасно стыдно и он выглядел словно побитый пес.

— Ну? Конечная, друг, — обернулся Марк на водительском сидении. — Выбирайся и идти мирится со своим омегой.

Винсент замотал опущенной головой.

— Что не так? — устало спросил Дитрих.

— Я не пойду.

— Издеваешься?

— Охренел?

В один голос заговорили друзья.

— Я его обидел, — Винсент ударился головой о переднее сидение.

— А то, что сейчас ты трусливо сбежишь, поджав хвост, зная, что он тебя ждет, ничего не произойдет? Он не обидится? — терпеливо начал объяснять немец, нахмурив брови. — Тебе шанс дается, а ты противишься. Все равно не убежишь.

— Ждет, чтобы снова сказать, какой я мудак, — закусил губу альфа. Он постепенно переходил черту, когда пьяные люди уже не оказывали сопротивления, а впадали в истерику, чаще в слезную.

— Так, он меня достал, — Марк обернулся обратно и вдруг вышел из машины. Обойдя, он открыл дверцу с той стороны, где сидела пьянь, и буквально за шкирку вытащил, а затем дал легкий пинок коленом под зад. — Иди, герой-любовник! Хватит фигней страдать! Или я сейчас позвоню Габриэлю и скажу, чтобы он спустился и лично тебя домой приволок.

Винсент сейчас напоминал мешок с картошкой, совершенно безвольный. В сознании было пусто. С одной стороны, вот он шанс помирится, а с другой — не хотелось показываться в таком виде даже на глаза. А ведь от него воняет не только алкоголем, но и сигаретами.