Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

— Благодарю Вас, — с вежливой улыбкой омега слегка приобнял мужчину. — Один интересный вопрос, когда Вы успели переговорить о декрете с моим супругом?

— Он позвонил мне две недели назад и рассказал, что у тебя ранний токсикоз, — мужчина предложил сесть в удобное кресло, — мы переговорили и решили, что носиться тебе с лекарствами, где огромное количество инфекций, не стоит.

— И вы одобряете его решение? По поводу раннего ухода? Я вполне бы мог работать еще пару месяцев.

— Он переживает, что ты подхватишь какой-нибудь вирус. Поэтому мой тебе совет, сначала проконсультируйся у наших дорогих коллег, чтобы убедиться в том, что плод не пострадает, находясь здесь.

— Чрезмерная забота, — не зло фыркнул Габриэль, поправляя темную ткань кардигана. Небольшая складочка на рукаве начала раздражать.

— Я читал твою медицинскую карту, — врач покачал головой, — у тебя была вероятность оказаться бесплодным, вот он и переживает.

— Только лишь из-за долгого отсутствия половой жизни. Но это не значит, что плод будет плохо развиваться. Однако, — выдержал паузу, закинув ногу на ногу. — Если душа дорогого супруга будет спокойна после консультации у квалифицированных специалистов, я выполню, как он этого и желает. Хотя придерживаюсь своего слова. Мог бы спокойно доработать до положенного срока.

— У меня к тебе предложение, — неожиданно произнес врач, — ты зарекомендовал себя отличным специалистом, один мой знакомый содержит частную клинику, но уже совсем плох. Наследников нет. Он ищет того, кому может эту клинику отдать во владение.

— Шутите? — от шока перестал теребить край рукава. — Так сразу перенять клинику?..

— Я не шучу. Вчера мой дорогой друг попросил найти ему замену. Ты себя зарекомендовал лучше остальных, кто работает здесь. Плюс ко всему это поможет тебе себя занять во время беременности. Кстати, поскольку наш хороший врач ушел в отпуск на две недели, ты как раз можешь сходить к врачу в той клинике. Там работает хорошая женщина, хотя вы с ней ровесники.

Новость весьма неожиданная. Пока доктор Лейкорд продолжал говорить, Габриэль отходил от шока и выискивал для себя хорошие перспективы. До слуха дошла фраза о занятии, пока будет сидеть в декрете и о женщине ровеснице.

— И как же ее звать?

— Ангелина Дюлес, — улыбнулся бета, — толковая женщина. И хороший специалист.

— Адресочек напишите этой клиники?

— Конечно, — заулыбался доктор Лейкорд. Взяв в руки лист бумаги, он записал нужные контакты и адреса. — Я позвоню своему другу, он тебя там встретит.

— Хорошо, — забрав листок, Габриэль поднялся с кресла. — Еще раз спасибо.

— Если будут вопросы, ты всегда можешь мне позвонить, — бета помахал рукой, радуясь за своего протеже.

В ответ махнув на прощание рукой, Габриэль вышел из личного кабинета доктора Лейкорда. Листок, на котором было имя врача-гинеколога, глав.врача и адрес клиники, он положил в карман брюк.

***

Дорога не заняла много времени. Повезло: пробок не было. Габриэль проскочил с ветерком. У больницы его кто-то поджидал. Это оказался молодой омега, который, заметив Габриэля, поспешил навстречу.

— Здравствуйте, — улыбнулся тот. — Вы же Габриэль Фантомхайв? Я не ошибся?

— Не ошиблись, — с лёгким удивлением отозвался Габриэль, разглядывая омегу перед собой. На вид не больше двадцати. Телосложением хрупок, ростом маленький (на голову ниже). Как таких только ветром не сдувает? Настоящая Дюймовочка.

— А вы простите?..

— Квентин. Я здесь мед.братом работаю. Меня мистер Симонс попросил вас встретить.

— Что ж, отлично, — так же послав доброжелательную улыбку, Габриэль двинулся за омегой. Тот не задавал лишних вопросов, не пытался завязать беседу, направлял молча. С одной стороны Фантомхайв был рад. Не хотелось лишний раз разговаривать, не зная о чем именно, с мало знакомыми личностями.

— У мистера Симонса сейчас пациент, — Квентин остановился возле нужного кабинета с небольшой приемной, где располагались весьма удобные диванчики. — Придет минут через десять. Если хотите, могу пока заварить вам чай. Кофе, наверное, не предлагаю в вашем положении, — немного неуверенно добавил парнишка.

— Ничего не нужно, спасибо. Я просто подожду здесь, — и после своих слов Габриэль присел на кожаный диванчик. С соприкосновением вышел весьма неприятный скрябающий звук.

— А какая у вас специальность в медицине? — Квентин заинтересованно склонил голову.

Кто-то говорил о не навязывании?

— Хирург.

— Ух ты! Впервые встречаю омег-хирургов за семь лет работы. У нас все альфы, — удрученно вздохнул Кевин.

«Семь лет работы?»

— Как не прискорбно, но многие нас ни во что не ставят и доверять жизни людей хрупким ручкам не рискуют.

— Дело не в этом, — Квентин присел рядом, — у нас много врачей омег, подавляющее большинство. Семь — в травматологии, трое — в морге работают, — улыбнулся парень, — это к примеру. Скончавшийся брат мистера Симонса тоже был омегой, а работал в хирургии, но специализировался только на глазах.

— В больнице, в которой я работал практикантом, омег на высоких должностях не приветствовали. И на нашем курсе было всего трое омег среди бет-парней и альф.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство