Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971

Во втором утверждении братьев Стругацких кроется явное противоречие. В самом деле, если у гипотетической «негуманоидной» космической цивилизации окажется «сходная с нами технология» (иными словами, сходные понятия о мироздании и его законах. — Ю. К.), то чего же еще хотеть? Это и послужит надежной основой для контакта с ней. Контакта, быть может, чрезвычайно сложного благодаря несходности мышления и психологии, но абсолютно неизбежного, если наши цивилизации как-то соприкоснутся. Непонятно, в чем тут соавторы узрели безнадежность, тем паче опасность. Высокий разум никогда не начинает постижение неведомого со слепого уничтожения, основной его стимул — познание. Основной стимул Контакта тоже прежде всего познание. Трудно предположить Контакт с завоевательской целью, хотя бы потому, что межзвездные сигналы и перелеты — удел исключительно высокоразумных существ и мудрых цивилизаций. Накопление знаний, внедрение их в жизнь и развитие культуры неизбежно ведут к переходу от менее совершенных и менее гуманных общественных формаций к более совершенным и человечным, с гуманным подходом к многообразию живых форм. Вспомним хотя бы дискуссию об ограничении охоты, что имела место на страницах нашей печати. Таких тенденций не было и не могло быть в феодальном обществе или капиталистическом с его антагонизмом узкособственнических интересов.

По мнению Стругацких, даже успешный и дружественный Контакт — сомнительное благо. «Возникает вопрос: будет ли для человечества благом получить готовые знания? Опыт истории науки показывает, что процесс познания не менее важен, чем само знание. Человечество, перепрыгнув через столетия, может упустить нечто очень существенное, безвозвратно потеряет кусок своей истории…» Это заблуждение Стругацких — своего рода навязчивая идея, из которой вытекают далеко идущие следствия. Так, на базе этого тезиса в своей повести «Трудно быть богом» Стругацкие тщились доказать неправомерность вмешательства в ход исторического процесса для помощи малоразвитым странам. (Об этом уже упоминал писатель В. Немцов, писал акад. Ю. Францев, приходилось и мне выступать по этому поводу.) Хочу напомнить Стругацким, что, например, египтянам никак не повредили «готовые знания» советских специалистов, возводивших Асуанскую плотину. Советую Стругацким побеседовать, скажем, с трудовыми людьми братской Монгольской Народной Республики. Жаждали ли они самостоятельно изобретать радио, слепнуть от оспы, изыскивая вакцину (в процессе познания!), и добывать человеческие права в столетней кровавой борьбе? Наверное, братья-фантасты многое бы уяснили себе: ведь как раз Монголия «перепрыгнула через столетия» благодаря братской помощи советского народа, из феодализма шагнула в социализм, минуя жестокость и мерзости капитализма.

Назначение предисловия к переводному произведению — идейно-художественный анализ, ознакомление с писателем и его позициями. Если эти позиции противоречат марксистско-ленинским, то долг пишущего предисловие обратить на это внимание советского читателя, раскрыть порочность авторских позиций. В данном же случае автор романа и соавторы предисловия как бы поменялись местами. Признавая всю сложность Контакта с инопланетными цивилизациями, американский писатель К. Саймак тем не менее придерживается на этот счет более прогрессивных взглядов, чем советские писатели А. и Б. Стругацкие. У них подход к проблеме крайне настороженный и пессимистичный. Оказывается, они даже и не намеревались всерьез ответить на свой же вопрос. «Посылать или не посылать (сигнал иным мирам. — Ю. К.)?» После рассуждений на разные темы они снова возвращаются к нему: «Так посылать все-таки или не посылать?» И подытоживают: «Нет, мы и не намеревались ответить на этот вопрос. Вряд ли мы способны на исчерпывающе обоснованный ответ». Что верно, то верно! Но тогда возникает вопрос: зачем понадобилось предисловие, неспособное осветить основную проблему романа?

В сентябре «Литературная газета» открывает дискуссию о фантастике, которая будет длиться по март будущего года. Публикация от 3 сентября предваряется такими словами:

[От редакции]

Научно-художественная фантастика давно стала любимым видом литературы у миллионов советских читателей. Между тем критика еще мало уделяет внимания произведениям писателей-фантастов.

Сегодня мы начинаем разговор о произведениях советской научно-фантастической литературы.

Как эта литература, тесно связанная с научно-техническим прогрессом, должна решать «человековедческие» вопросы? Каким предстает в произведениях фантастов образ человека будущего? Каков художественный уровень этих книг?

Мы обратились с этим вопросом к некоторым читателям «ЛГ». Редакция приглашает принять участие в обсуждении проблем научной фантастики писателей, критиков, всех наших читателей.