Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1972-1977

2. Насчет сертификатов. Снова и снова прошу тебя записывать и сообщать мне каждую цифру, которую тебе удается выяснить (точно). То есть теоретически можно получить четыре числа: сумма в марках, переведенная на Межкнигу; сумма в марках, положенная на наше имя (результат вычета из предыдущей 25 процентов); сумма в сертификатных рублях на наше имя во Внешпосылторге (предыдущая сумма, переведенная по курсу в рубли); сумма в сертификатных рублях, выдаваемая на руки (предыдущая сумма за вычетом 35 процентов). В идеале хорошо бы знать все четыре числа. Два последних ты можешь выяснить совершенно точно, получая наличные во Внешпосылторге. Что касается первого и второго, то одно из них (а, возможно, и оба?) ты можешь узнать в Межкниге или УОАПе. Пожалуйста, не ленись и каждый раз выясняй все это, без стеснения записывая искомое число в книжечку, дабы не возлагать излишних надежд на перегруженную заботами и склерозом память. Вот будешь получать деньги за барселонское издание (если) — сразу и займись.

3. В результате сложных подсчетов мне удалось добиться совпадения полученной от ФРГ суммы с ожидаемой. Просто я поначалу забыл, что марка уже ревальвировалась однажды и теперь стоит 25,6 коп вместо прежних 24,8. Между прочим, недавно ее снова ревальвировали, но мы успели получить по старому курсу, а то потеряли бы еще 3 процента. Вот так вот оплата труда титанов советской фантастики зависит от валютных бурь, сотрясающих так называемый «свободный мир».

4. Очень огорчительно, что ХэйкУ Моногатари отпал. Или, может быть, шансы еще есть?

5. Теперь насчет путевок. Ты знаешь, как я хочу работать. Я весь изнылся. Но! Хватит с меня унизительных объяснений в Литфонде-с! Позвонить мне туда не трудно, съездить — лишь немногим труднее, и может быть, даже заказ мой примут (хотя время весеннее, старички лезут на солнышко, и местов может не оказаться). Но! А ты потом скажешь, что у тебя срочные дела и пр. Давай лучше так. Ты точно уясняешь себе свое положение. Скажем, в течение 10–14 дней. Затем отписываешь мне, и я попытаюсь хоть разок в жизни получить путевки с налету, коротким решительным ударом, по телефону, как это делают все известные мне писатели. Получится — прекрасно! Не получится — закажу на конец апреля — начало мая. А? Ей-богу, надоело чувствовать себя виноватым перед этими чиновниками. Они ведь, падлы, каждый раз нам одолжение делают, мы ведь не члены правления и даже не члены бюро (я, по крайней мере).

6. Да. Будешь в Межкниге или УОАПе, попробуй выяснить, как будет дальше, после заключения конвенции. С кем будут заключать договора — с автором или с Межкнигой? Деньги будут по-прежнему в сертификатах или теперь уже в рублях (как с Венгрией)? И т. д. Насчет обратной силы попытайся выяснить. Вот у нас в Польше должна в этом году выйти минимум одна книжка и в ГДР тоже, договоров, натурально, нет, теперь что же — мы вообще ничего за них не можем получить? Логика такая: раньше не было конвенции, но издательства из любезности отваливали-таки куш, если туда приедешь, а теперь как? Выясни, выясни, язык, небось, не отсохнет, а за спрос деньги не берут.

7. А новостей у меня никаких нет. Все ждут сборника с М, который обещают вот-вот выпустить.

Вот пока и все. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машке привет!

Письмо Бориса брату, 2 апреля 1973, Л. — М.

Дорогой Аркашенька!

Как мне сообщила мама, ты жалуешься, что от меня нет писем. Очень мило! Значит, ты не получил моего письма, отправленного тебе где-то в середине марта? Не помню уж, писал ли я тебе там что-нибудь важное, но одно там во всяком случае было: я просил тебя тщательно взвесить все свои возможности и уладить все дела, прежде чем я буду заказывать путевки в Комарово. С тех пор я жду ответа. Путевок, естественно, не заказываю. Сопоставив все возможности, пришел к выводу, что ты не пишешь потому, что новостей нет, а дела твои все еще не улажены и дать приказ: «Путевки!» ты пока не можешь. Очень мило! Работа почты улучшается из месяца в месяц — раньше письма только задерживались, теперь они вовсе не доходят.

У меня никаких событий нет, поскольку их, собственно, и не должно быть. Детгизовский сборник все еще «вот-вот выйдет». Из гэдээровского изд-ва «Фольк унд Вельт» прислали любезное письмо, где сообщают, что «Отель» выйдет у них «в течение ближайших недель», и спрашивают, где у нас будут публиковаться полные, не журнальные, тексты М и ПнО. Я понемногу работаю с Лешкой, занимаюсь по просьбе Брандиса с молодыми писателями при секции, время от времени прикидываю, что же нам теперь писать. Между прочим, худо-бедно, а набирается-таки ПЯТЬ сюжетов. Все сырые, все неразработанные, все не ах, но думать есть над чем.