Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники. 1972-1977

Получил твое письмо. Отвечаю.

1. С договором в «Авроре» все ОК. Главный подписал его еще до праздников, задержка за мной, а я ждал от тебя телеграммы с адресом твоей сберкассы. Теперь уже получил и продиктовал по телефону, так что завтра, наверное, подпишу и еще до отъезда постараюсь получить деньгу. Тебе же перешлют.

2. Экзы из ГДР получил в количестве 2+5. Хорошо издали!

3. Очень рад, что будет возможность почиркать в рукописях ДоУ и ПнО. Только какие, интересно, исправления они потребуют? Неужели мертвяков придется выбросить? Это будет скотство! Вообще ты бы написал мне, что тебе конкретно известно о требуемых поправках — я бы тут по крайней мере подумал об этом на досуге.

4. Приеду я, вероятно, числа девятого-десятого. (Заранее, конечно, телеграфирую.) Поработаем дней 12–14. Очень хотелось бы хоть начать зМЛдКС. Хоть страниц 40–50 накатать бы! Ты думай об ей, думай! Проникайся. Например, мне кажется, что а) Надо, чтобы большинство — подавляющее — происшествий носило совершенно реалистический характер; б) Неплохо бы ввести сюда полусон-полуявь на тему загубленной планеты с машинами времени, перебрасывающими в будущее; в) Герой наш должен в конце отступиться (жена, ребенок, страх за них) и остаться на позиции «должен только „Манин“».

5. Надеюсь получить от тебя еще одно письмо с новостями и поправками к НВ. Очень интересно узнать, что там за экзы пришли и вообще — не ожидают ли нас сертификатики?

Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машке — поцелуи.

7 мая Сергей Жемайтис в письме Авторам перечисляет требуемые поправки к рукописи сборника.

Из архива. Письмо к АБС из МГ

Уважаемые Аркадий Натанович и Борис Натанович!

Ваша рукопись «Неназначенные встречи» прочитана в редакции, получила положительные рецензии. Часть повести «Пикник на обочине» публикуется, как вы знаете, в томе 25 БСФ. Редакция готова вплотную приступить к подготовке всей рукописи для сдачи в набор. Идейный и художественный уровень произведений, составляющих сборник «Несостоявшиеся[79] встречи», достаточно высок. Тема контактов с иными цивилизациями решена по-новому, ярко. Но есть ряд замечаний у редакции и рецензентов, которые требуют еще непосредственно авторской работы над рукописью.

В повести «Дело об убийстве», помимо увлекательного, детективного сюжета, есть еще и серьезная проблема — принципиальная несовместимость научно-техни79 Так.

ческого прогресса (пришельцы) с узостью буржуазного сознания, с мещанским «здравым смыслом» (П. Глебски). Это интересно и, в общем-то, мастерски раскрывается в повести, но по прочтении ее все же остаются недоуменные вопросы. Например, каковы были истинные намерения пришельцев и почему они оказались среди гангстеров, их активными помощниками? Ведь если они настолько хорошо изучили людей, что сумели повторить их в своих роботах, в общественных связях землян они тем паче должны были разобраться, прежде чем начинать рискованный эксперимент?

И, второе, гангстерам в повести противопоставлены честные, умные люди. Это прежде всего Симонэ. Он в повести, пожалуй, единственный, кто более или менее достоин представлять лучшую часть человечества. Но «шалун Симонэ», скабрезный приставала начала повести не вяжется с тем же Симонэ, положившим жизнь на поиски новых контактов с пришельцами. Не веришь в серьезность его действий и в конце повести: суета получается, а не деятельность.

И, наконец, финал повести. Он скомкан, ему можно было бы, как отмечает в своей рецензии Е. Брандис, «придать большую политическую остроту».

Лучшей вещью сборника, на наш взгляд, является «Пикник на обочине». Это серьезный шаг вперед в вашем творчестве. Но и в нем есть вещи, которые коробят при чтении. Например, нужны ли покойники, которые возвращаются в свои семьи? Они, как говорится, «не стреляют» в повести, они не эстетичны. Не лучше ли их убрать совсем?

Пессимистичен конец повести. Вопль Артура, повторенный Шухартом («счастья для всех!..») звучит как вопль отчаявшегося человечества. Для Шухарта это естественно: он — дитя, пусть даже отверженное, Хармонтовского общества. Но ведь есть вы, авторы, есть ваше отношение к этому, а в повести его нет. Неужели и вы, как Шухарт, уповаете на Золотой Шар, на Чудо, которое решит проблему «счастья для всех»?

Очень важной для сборника представляется нам повесть «Малыш». В отличие от двух предыдущих, в ней действуют советские люди. Коммунистическая мораль определяет их поступки. И проблему контактов с иной цивилизацией вы решаете здесь с гуманистических позиций. И вот на фоне этих, чисто человеческих отношений лишними кажутся Странники, есть в них что-то мистическое, чуждое духу всей повести.