Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984

В СовПисе дела обстоят так. Выделен редактор — фамилию его я забыл, незнакомая фамилия и, по слухам, человечек никакой, «чего изволите». Этот редактор передал сборник на рецензию некоему Ю. Андрееву. Андреев — человек из Пушкинского дома, доктор соответствующих наук, спец по современной литературе. Единственное его достоинство — он независим от издательства и в этом смысле объективен. Рецензию у него просят в тех случаях, когда издательство действительно не знает, издавать или нет. То есть, он не из тех, кому говорят: «На-ка, заруби эту рукопись» (или наоборот). В издательстве ему доверяют, так что если он скажет «да», то скорее всего и будет «да». Но вот скажет ли он «да»? К фантастике относится он, мягко выражаясь, холодно и, по-моему, хоть я и не уверен, когда-то за что-то долбал нас в печати[39]. В общем, в этой ситуации есть только один плюс: судя по выбору рецензента, издательство не имеет СПЕЦИАЛЬНОЙ цели нас зарубить, а готово положиться на мнение литературоведа, хотя и проверенного, разумеется.

А забегался я потому, что надвигается конференция молодых писателей Северо-Запада и надо прочитать за неделю 100 листов всяких опусов и, мало того, сделать так, чтобы и другие руководители нашей секции всё это прочитали. А тут еще надвигается заседание приемной комиссии (11 декабря) и надо успеть прочитать еще примерно столько же, правда, уже не на машинке, а типографским шрифтом. Одним словом, горю на общественной работе.

Обнимаю, твой [подпись]

P. S. Леночке — поцелуи!

Рецензия Юрия Андреева на сборник ОУПА+ЗМЛДКС+ПНО, сохранившаяся в архиве Авторов, датирована 1-м декабря.

Из архива. Андреев Ю. Рецензия на сборник

Предлагаемый к изданию Сборник фантастических повестей Стругацких находится на уровне лучших достижений современной мировой фантастики, и в качестве такового он способен смело выдержать любое сравнение с книгами Лема, Брэдбери, Азимова.

Сборник (он состоит из произведений, которые уже выдержали испытание публикациями в периодике и получили положительную оценку прессы) отличается высоким уровнем писательского мастерства — отточенным стилем, умело построенной и парадоксально развивающейся интригой, богатством антуража, богатейшей фантазией. Но, главное, смысл всех представленных здесь повестей заключается в постановке глубоко гуманистических благородных нравственных проблем, таких, например, как гражданская ответственность каждого отдельного человека за положение дел во всем мире; как необходимость стойкости и мужества человека в исполнении дела своей жизни — даже при наличии противодействий, как будто бы превышающих меру человеческих сил; как воспитание истинно коммунистических представлений о счастье как счастье для всех, а не одиночек.

Писательский метод Стругацких состоит в создании условных, фантастических, экстраординарных обстоятельств, в которые они помещают обычных людей. Эти обстоятельства испытывают «на излом» совесть этих людей, их чуткость, способность к гибкости и диалектичности мышления, их человечность, их отвагу. Подобный метод: сочетание самой фантастической фантастики с самой реальной реальностью — производит сильное и своеобразное художественное впечатление.

Одним словом, в качестве члена редсовета я выражаю удовлетворение предоставившейся нам возможностью издать мастерски написанную гуманистическую по устремлениям книгу.

Выскажу ряд пожеланий, направленных на возможное усовершенствование книги в процессе редактирования.

1) Полагаю, что Мозес обязательно должен был доказывать полицейскому инспектору свое инопланетянское начало не только путем силлогизмов, но и продемонстрировав на деле, например, что его «жена» — не более, чем робот-помощник. Введение подобного — буквально в 1–2 абзаца — эпизода, позволило бы нам, читателям, углубить свое сожаление по поводу негибкости мышления инспектора, а следовательно, еще эффективней подвело бы нас к большим целям, поставленным авторами. Полагаю, что в финальной сцене робот и плетка «не смотрятся».

2) Думаю, что объяснение казусов, происходящих с героями повести «За миллиард лет до конца света», следовало бы несколько развить, чтобы не возникло впечатление их противостояния современным усилиям в области экологии. Если природа сопротивляется — значит надо подумать, не права ли она.

3) В «Пикнике на обочине» я всюду убрал бы дату «19… год». Кроме того, 2–3 легкими штрихами ввел бы бытовой антураж более позднего времени: скажем, не такси, а магнитный полоз, не телефон, а видеофон и т. д., чтобы через несколько лет эта прекрасная по мысли сказка не выглядела несколько обветшавшей по фактуре. Впрочем, это — лишь приглашение подумать, а не обязательное требование.

Немногочисленные стилистические пометки — оставлены на полях рукописи.

2 декабря АН от имени обоих Авторов вновь пишет Деревянко и Десятерику.

Из архива. Письмо от АНА в ЦК ВЛКСМ

Уважаемый Анатолий Пантелеевич!