Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984

2. Демоны. Там демоны, и у нас, вроде бы, демон литературы.

3. Данилова принимают за пришельца, и Сорокина принимают за пришельца.

Всё.

Но!

1. Общая тональность повестей не есть результат взаимного подражания. Это результат общего подражания одному первоисточнику — Михаилу Афанасьевичу. Не знаю, что при этом имел в виду Орлов, но ведь мы-то шли на повторение стиля-манеры Булгакова вполне сознательно. Более того, у нас это отыгрывается в образе Мих. Аф., мы не скрываем своего первоисточника, мы как бы выпячиваем, подчеркиваем то обстоятельство, что похожесть не случайна, она нарочита. Так что ни о каком повторении Орлова в этом пункте не может быть и речи. На мой взгляд.

2. Этот пункт меня и вовсе не волнует, только мы знаем, что Мих. Аф. — демон литературы. Нигде об этом не говорится, да и нужды нет говорить об этом.

3. Здесь — да. Здесь сходство бросается в глаза. Но, черт побери! Во-первых, мы описываем РЕАЛЬНЫЙ случай из нашей жизни. Во-вторых, если подумать, сходство весьма относительно: у Орлова героя принимают за пришельца НЕ БЕЗ оснований (мягко говоря), у нас же — только потому, что он хороший фантаст. А в-третьих, уж коли на то пошло, раз уж мы опоздали с этой ситуацией, ну — выбросим этот эпизод. Жалко, конечно. Да и с какой стати?

Такие вот соображения у меня по «Альтисту».

В остальном же я занимаюсь, главным образом, дачей и калькулятором.

Дачу мы никак не можем привести в жилой вид. Надо получить в Литфонде мебель — невозможно раздобыть грузовик и грузчиков. Надо прочистить дымоходы — невозможно раздобыть трубочиста. Надо раздобыть дрова — местный лесник в отпуске. И т. д. Пока на даче висят занавески и стоит электрический самовар.

С калькулятором тоже не всё слава богу. Правда, считает он пока — тьфу, тьфу, тьфу! — великолепно, но батареи его иссякли, а эта ж… Милан как пообещал приехать и всё необходимое привезти еще к 20 мая, так с тех пор и сгинул, словно в землю провалился. Христом богом тебя молю: позвони ты Миреру, и, если тот будет как-то связываться с Миланом, пусть напомнит ему, что он обещал раздобыть для меня блок питания.

В писательском мире затишье пока. Правда, Госкомиздат не дремлет: затребовал на рецензию из Детгиза (нашего) сборник ф-ки молодых фантастов Ленинграда (моих семинаристов). Не знаю, не знаю. Иногда мне даже хочется, чтобы они на этот сборник залупились: ведь составитель его Жанна Браун — та самая, что практически в одиночку свалила директора нашего Детгиза Стукалина-младшего. Сейчас она полна боевого задора и ждет вестей из Госкомиздата.

Напиши, как наши дела. Что с ЖвМ, а точнее, с ОО, в Детгизе? Что слышно — иф эни — из СовПиса? Не прорезалась ли Танька Чеховская, которая забрала у меня рукопись ГЛ и исчезла как дым, как утренний туман[138]? И вообще что слышно? Бог-то теперь в Москве.

Обнимаю, твой [подпись]

P. S. Машку и Ленку целуй!

Пишет БН и зарубежным интервьюерам.

Из архива. Письмо БНу от Р. Димитровой

1) Ваш «человек будущего» не только нам близок и понятен, но и знакомство с ним многое нам дает. В том может быть и причина того, что так вас любят даже те, у которых нет особого интереса к фантастике или способности следить за полетом научной фантазии. Что, по-вашему, дает цену этому жанру и делает его даже необходимым в это время неограниченных возможностей в области деловой, так сказать, информации?

2) Можно ли в литературном творчестве предвосхищения, таком интернациональном по своим возможностям, уловить и «национальные» черты, как это бывает, когда говорится, скажем, о французском, немецком или бельгийском экспрессионизме в изобразительном искусстве?

3) Если человеку невозможно оторваться от действительности даже в сновидениях, можно ли полагать, что автору научно-фантастического произведения возможно «освободиться» от собственной реальности, т. е. от настоящего момента, от конкретной среды, от личного восприятия мира и существующих проблем? И вообще, что могло бы дать литературное творчество, полностью освобожденное от уз действительности?

4) Ваше «предвосхищение» о человеке будущего — не о плохом, о хорошем, об его возможностях? Какими вы представляете себе формы и средства науки и информации, скажем, в 2010-м году? А научную фантастику?

С просьбой извинить за ошибки — в русском, да и в логике — и с благодарностью за эту хотя бы и заочную встречу — уважающая вас

Радка Димитрова

Из архива. БНС. Ответы Р. Димитровой

1. Большинство читателей, как мне кажется, ищет в литературе не только (и не столько) полезную информацию, не только (и не столько) пищу для ума, сколько информацию эмоциональную, пищу для чувств и воображения. Хорошая фантастика (научная, социальная, философская — любая!) прежде всего ПОРАЖАЕТ ВООБРАЖЕНИЕ — необычайными событиями, неожиданными поворотами сюжета, глобальностью затронутых проблем. Она создает перспективу, позволяет увидеть необычное в обыденном, она как бы демонстрирует интересность мира, в котором живет читатель. В этом — основная задача фантастики, в этом же — залог ее популярности.