Структура реальности. Наука параллельных вселенных

Дэвид: Или если имел это в виду, то ошибался. Почему это вас так расстраивает? Человек может открыть новую теорию (в данном случае попперовскую эпистемологию), но вместе с тем продолжать придерживаться убеждений, ей противоречащих. Чем глубже теория, тем более вероятен такой исход.

Криптоиндуктивист: Вы заявляете, что понимаете теорию Поппера лучше самого Поппера?

Дэвид: Я не знаю, да и мне нет до этого дела. Почтение, которое философы оказывают историческим источникам идей, весьма извращённо, знаете ли. Мы, учёные, не считаем, что человек, открывший некую теорию, обладает каким-то особым её пониманием. Напротив, мы редко обращаемся к оригинальным источникам. Они неизменно устаревают по мере того, как проблемные ситуации, вызвавшие их появление, трансформируются под влиянием новых открытий. Например, большинство учёных в области теории относительности понимают теорию Эйнштейна лучше, чем понимал он сам. Основатели квантовой теории привели в полнейший беспорядок понимание своей собственной теории. Такие ненадёжные истоки вовсе не являются неожиданностью, и, встав на плечи гигантов, возможно, не так уж и трудно увидеть дальше, чем видели они[29]. Но в любом случае гораздо интереснее спорить о том, что есть истина, а не о том, что думал или не думал какой-то конкретный мыслитель, каким бы великим он ни был.

Криптоиндуктивист: Хорошо, я согласен. Но одну минуточку, я думаю, что поторопился, сказав, что вы не постулируете никакой разновидности принципа индукции. Послушайте: вы доказали, что некая теория о будущем (общепринятая теория гравитации) более надёжна, чем другая теория (предложенная мной), даже несмотря на то что обе они согласуются со всеми наблюдениями, известными в настоящий момент. Поскольку общепринятая теория применима как к будущему, так и к прошлому, вы доказали высказывание о том, что в отношении гравитации будущее похоже на прошлое. И то же самое будет верно всякий раз, когда вы доказываете надёжность теории на основе того, что она подтверждена. Далее, чтобы перейти от «подтверждённой» к «надёжной», вы исследовали объяснительную силу теорий. Таким образом, вы показали: то, что мы могли бы назвать «принципом поиска лучших объяснений», в совокупности с некоторыми наблюдениями — да, и рассуждениями, — подразумевает, что будущее во многих отношениях будет похоже на прошлое. А это и есть принцип индукции! Если ваш «объяснительный принцип» влечёт за собой принцип индукции, значит, логически это и есть принцип индукции. Так что индуктивизм всё-таки верен, а принцип индукции действительно следует постулировать, явно или неявно, прежде чем мы сможем предсказать будущее.

Дэвид: Ну, приехали! Этот индуктивизм — действительно страшная болезнь. После ремиссии, длившейся несколько секунд, болезнь обострилась пуще прежнего.

Криптоиндуктивист: Обосновывает ли попперовский рационализм переход на личности вместо разумных аргументов? Просто интересно.

Дэвид: Прошу прощения. Позвольте мне обратиться непосредственно к сути вашего высказывания. Да, я обосновал утверждение о будущем. Вы говорите, что это подразумевает, что «будущее похоже на прошлое». Ну, если не задумываться о сути, да, так как любая теория о будущем утверждала бы, что в некотором смысле будущее похоже на прошлое. Но умозаключение о том, что будущее похоже на прошлое, не есть искомый принцип индукции, поскольку из него мы не можем ни вывести, ни обосновать ни одну теорию или предсказание относительно будущего. Например, мы не смогли бы им воспользоваться, чтобы отличить вашу теорию гравитации от общепринятой, так как и та и другая по-своему утверждают, что будущее похоже на прошлое.

Криптоиндуктивист: Разве мы не можем вывести из «объяснительного принципа» некую разновидность принципа индукции, которую можно было бы использовать для отбора теорий? Как насчёт такого: «Если необъяснённая аномалия не имела места в прошлом, то она маловероятна и в будущем»?

Дэвид: Нет. Наше обоснование не зависит от того, имела ли место в прошлом какая-то конкретная аномалия. Оно связано с тем, имеется ли объяснение существованию этой аномалии.

Криптоиндуктивист: Хорошо. Тогда я сформулирую поточнее: «Если в настоящее время не существует объяснительной теории, предсказывающей, что конкретная аномалия может случиться в будущем, то маловероятно, что она будет иметь место».

Дэвид: Это вполне может быть верным. Лично я согласен с этим. Однако это не разновидность того, что «будущее, вероятно, будет похоже на прошлое». Более того, пытаясь максимально приблизить этот принцип к такому виду, вы ограничили его ситуациями «в настоящем», «в будущем», а также ситуацией «аномалия». Но он столь же верен и без этих уточнений. Это просто общее утверждение относительно эффективности рассуждения. Короче, если не существует рассуждения в пользу какого-то постулата, значит, этот постулат ненадёжен. В прошлом, настоящем и будущем. С аномалией или без. Точка.

Криптоиндуктивист: Понятно.