Структура

— Гарнитуру, — буркнул я, и, получив требуемое, продолжил в микрофон. — Док — Базе! Доложить обстановку.

— Здесь база, все штатно.

— Конец связи, — пробормотал я, вернул гарнитуру, и взял со стола телефон. Нажав на иконку с лицом моего секретаря, дождался ответа. — Инга, совет собрался?

— Шеф, я их отпустила, когда Лика сказала, что вы спите и будить вас не надо.

— Умница, — похвалил я ее. Ингу нашел и долго проверял Гордеев, и я еще ни разу не разочаровался в ее работе. Миленькая тридцативосьмилетняя женщина была на редкость умной и исполнительной, и, к тому же, в совершенстве знала четыре языка. — Собери их на два часа. Что-то срочное есть?

— Горящего ничего, только текучка. Единственное… Заходил Сергей, служба безопасности осталась без наличных денег.

— Свяжись с Банковичем, пусть решит эту проблему.

— Хорошо.

— Меня не беспокоить без нужды.

— Все поняла, Петр Сергеевич.

Оставив телефон на столе, я вернулся в лабораторию. Каверин и Каулиньш, встав из-за компьютера, колдовали с установкой, приводя в готовность реанимационное оборудование.

— Закончили? — Спросил я, подходя к кофе-машине.

— Да, — устало сообщил Каверин, набирая в шприц какое-то лекарство. — Насколько могли восстановили позвоночник, легкие, добавили крови в сосуды, убрали пулю, ошметки костей и тканей… И кровь из легких. Если удастся реанимировать, ему нужно будет время на восстановление, — Костя положил шприц на марлю и посмотрел на меня. — Гарантии, что будет ходить, и что все будет работать как надо, дать не могу. Будь у нас время, все, наверное, можно было бы сделать чище и лучше…

— Нет у нас времени, — поморщился я. Поймав взгляд Анциса, вдруг смутился и, почему-то начал оправдываться: — Дело не только в моей дочери. Операция с «черными» завязана непосредственно на Гордеева…

— Давай, — оборвал мои оправдания Каверин, кивая на пульт управления. Анцис сел за монитор и защелкал мышкой.

— Тридцать секунд… Пятнадцать… Десять… Пять, четыре, три, две, одна, синтез!

Раздался едва слышный писк. Над реанимационным столом воздух вдруг уплотнился, и, спустя мгновение, из неоткуда возникло обнаженное тело клона. Появилось оно в сантиметре над лежаком и с легким хлопком упало на поверхность. Каверин тут же ловко прикрепил электроды монитора и закрепил на лице маску дыхательного аппарата. Потом схватил дефибриллятор и приложил «утюги» к груди Гордеева, на которой места попадания пуль выделялись лишь кожей другого цвета.

— Разряд!

Тело клона тряхнуло, линия на мониторе дернулась, но тут же выровнялась.

— Еще разряд!

Опять тряхнуло. Тот же результат.

— Да живи же, мать твою! — Вдруг в запале выкрикнул Каверин и, выпустив электроды из рук, стукнул ребром ладони Гордеева по груди.

Монитор вдруг пикнул, а на экране появился характерный зигзаг, показывающий, что сердце заработало. Нейрохирург схватил шприц и ловко воткнул иглу куда-то в локтевую впадину ожившего человека. Как только поршень коснулся дна, грудная клетка клона вздрогнула, делая первый вдох.

— Млять, неужели нельзя было медсестру сюда позвать, — проворчал Костя, укрепляя на руке Гордеева катетер.

— Какого… ты его с катетером не синтезировал? — Спросил я, чувствуя, что губы сами растягиваются в улыбке.

— Да ты ж орал — быстрее, быстрее, — огрызнулся нейрохирург. — Подержи его руку!

Я шагнул ближе и схватил холодную ладонь Гордеева, которая чуть дернулась и стала стремительно теплеть.

— Так держи, — приказал Каверин, вгоняя иглу в вену и закрепляя катетер пластырем. — Все, отпускай, — добавил он, воткнув в него пластиковую трубку от системы. — Молитесь теперь! Рокулиса бы сюда с медсестрой…

— Анцис, труп укати в подсобку, — попросил я. — И накрой установку чехлом. А я за Рокулисом схожу…

— О, очнулся, — воскликнул Костя и расплылся в улыбке. — Ай да Каверин, ай да сукин сын!

Я подошел ближе и встретился взглядом с Димой, который постепенно осознавал свое местонахождение. Несколько секунд он просто смотрел по сторонам, а потом чуть двинул шеей и попытался что-то сказать. Каверин осторожно снял с него дыхательную маску.

— С возвращением, дружище, — проговорил я, прикоснувшись к его руке.

— Хр… Где я? — Тихо просипел Гордеев.

— Еще пока на этом свете, — бодро сострил Каверин, беря со стола шило. — Сейчас я тебя колоть буду, а ты говори, чувствуешь или нет, хорошо?

— Хорошо, — тихо пробормотал Дима, моргнув. Повернув шею, он снова оглядел помещение, потом посмотрел на меня. И вдруг спросил, — Я — клон?

Не в силах ничего сказать, я просто кивнул.

— Что… с прототипом?

— Три пули. Оба легких и позвоночник. Умер шестнадцать часов назад.

— Колю в левую стопу, — предупредил Каверин.

— Чувствую, — поморщился Гордеев. — Подожди, Костя… Петь, это Артем… Он был любовником Ольги… Он в меня стрелял, чтоб бабки из сейфа забрать… А перед этим охрану застрелил из пэ-бэ…

— Я понял уже, — кивнул я, похлопав его по руке. — Давай-ка быстрее приходи в себя. У нас с тобой дел по горло.

— Сергей за меня? — прошептал он.

— Да.

— Артем ушел?

— Да, — повторил я.