Через 15 лет после предлагаемой вниманию читателя книги, в которой он позднее видел манифест структурализма в своем понимании, Леви-Строс издал ее прямое продолжение. Как он пояснял впоследствии, он назвал следующую книгу «Структурная антропология. Вторая» именно потому, что во Франции мода на структурализм прошла (к тому времени ее сменило увлечение деконструкцией, недавно с большим опозданием дошедшее до России тогда, когда в мире устали от ее бесплодности), а он оставался верен этим идеям своей научной молодости (следование намеченным в предлагаемой книге принципам структурного анализа мифов и систем родства характерно и для всех позднейших работ Леви-Строса). Это было видно в вышедшей еще десятью годами позднее третьей части этой структурно-антропологической трилогии «Взгляд издалека», где Леви-Строс возвращается и к первичному импульсу, полученному им во время Второй мировой войны от занятий структурной лингвистикой с Романом Якобсоном. В этой третьей книге Леви-Строс намечает программу, объединяющую планировавшиеся им структурные этнологические исследования с возможными применениями естественных наук к исследованию человека. Этот путь был очень близок к тому, что в те же годы получило развитие в тартуско-московской школе семиотики. Когда в начале 1990-х годов начал выходить журнал «Элемента», задуманный как продолжение этого направления, Леви-Строс откликнулся на первый его номер сочувственным письмом. Русские семиотические исследования, как и шедшие в том же русле труды Леви-Строса, отвечали тому замыслу, который был всеми нами воспринят от Романа Якобсона и от постсимволисткой культурной традиции, к которой возводится и
494
само понятие знака-символа, одинаково важное для Леви-Строса и для нашей семиотики. Структурализм в этом понимании не был ограничен только исследованием соотношений внутри данной системы.
Деви-Строса занимает и структурное соответствие мифов и ритуала (в последних книгах он предложил новое понимание их связи), и то, к какой мере в мифах сказывается природная среда их создателей. Сопряжение исследований мифов с экологическими штудиями получило дальнейшее развитие и в четырехтомном исследовании американских индейских мифов «Мифологичные», с которым наш читатель может знакомиться по подробному разбору в статье Е.М. Ме-летинского, и в последующих трех книгах Леви-Строса, где анализируются тематически близкие мифы, подобранные в зависимости от их соотношения со средой обитания (главным образом фауной) и некоторыми видами хозяйственной деятельности— обработкой меди (в «Пути масок») и гончарным ремеслом (в «Ревнивой горшечнице»). В этих книгах, как и в последней в этом роде — «Истории рыси», — воплощается идея экологического структурализма. В центре изложения находятся животные, фантастические (в «Пути масок») или взятые из фауны Нового Света. В каждой из книг этой серии есть один или два главных героя, выбранных из мифологического зверинца. Этот бестиарий послужил предметом особого курса лекций, в основных чертах известного, как и другие не полностью напечатанные материалы устных изложений Леви Строса, из книги, где он перед концом своей лекционной и семинарской работы в Коллеж де Франс суммировал все им сделанное с 1959 г. до 1982 г. Часть этих курсов освещает понимание им этнологии в целом, дополняя сказанное в статьях на общие темы (в особенности о расе в ее отношении к истории и культуре) в двух томах, продолжающих «Структурную антропологию», а также в его интервью, изданных двумя другими книгами. В посвященном связи этнологии с биологией и, в частности, приматологией разделе курса о будущем этой науки, которым он начал свое преподавание в 1959/1960 учебном году (сразу после выхода в свет первого издания «Структурной антропологии»), он обратил внимание и на заслуги русских ученых в этой области. Среди
495
увлекательных курсов так и не напечатанных лекций, о которых мы пока знаем только по их кратким программам, выделяется посвященный каннибализму, где людоедство связывается с обрядовой сменой пола (травестизмом).