Струны души

Я же молчал. Моё выражение лица стало задумчивым. В моей голове мелькали воспоминания, как мы с папой раньше вместе пели, играли на инструментах и получали от этого такое наслаждение. Но больше мне этого делать не хотелось. Я знал, что от этого мне лишь станет ещё больнее, ведь я начну вспоминать те прекрасные времена, когда я был зрячим, а мама была ещё жива. А вспоминать всё это мне не хотелось. Мне было слишком больно это вспоминать. А я уже это начал вспоминать, слушая, как папа поёт и играет на гитаре. Я даже не представлял, что будет, если я начну петь вместе с папой. Боюсь, тогда эти воспоминания посыплются на меня такой гурьбой, что я не смогу с этим справиться. С таким количеством боли я не справлюсь! Лучше было обойтись без этого. Я не хотел, чтобы мне стало ещё хуже, чем сейчас.

— Ну, уж нет! — лишь буркнул я в ответ и поспешил уйти на кухню.

До меня донёсся грустный вздох папы. Я понимал, что расстроил папу своим отказом, ведь он так надеялся, что я соглашусь. Он даже наверно верил в это. Но этого не произошло. Мне не хотелось папу расстраивать, но выбора не было. Притворяться было бы много хуже. Лучше уж быть искренним и говорить правду, чем врать и притворяться и причинять лишь большую боль себе и другим. Раньше я так делал и ничего хорошего из этого не вышло. Возвращаться к этому у меня не было желания.

Я начал не спеша делать себе чай. У меня в ногах тёрся Лорд, который всё же прибежал следом за мной со второго этажа. И вот пока я готовил себе чай, я услышал, что папа не стал ждать моего возвращения и начал играть мелодию ещё одной песни, которая также была мне очень знакома.

— Душа моя болит, тревоги полная, — запел папа. — И сердцу, и душе покоя нет.

Кругом печаль царит, печаль глубокая.

И кто б ко мне пришёл, чтоб дать ответ?

Нет близких у меня, нет братьев и сестер.

Далеки стали все и чужды мне.

Кто б в сердце влил огня, кто б руки мне простёр,

Чтоб не остаться мне, без царства мне?

Я опять незаметно для себя начал слушать песню, хоть и сначала понимал, что делать это не стоит и лучше думать о чём-то другом. Но эта песня словно влекла меня к себе, и я начинал погружаться в свои мысли, но в этот раз я не вспоминал те прекрасные времени, которые неизбежно ушли, а начинал думать о Боге. А о Нём мне было думать не легче. О Нём мне было думать также тяжело и больно, ведь я и Его потерял! Эмоции, мысли и воспоминания начинали просто переполнять меня, и мне было трудно с ними бороться. Мне становилось всё тяжелее и тяжелее. Я понимал, что мне надо срочно уйти отсюда, и я ускорился. Но папа будто бы чувствовал, что что-то со мной происходит от его пения и он продолжал петь:

— Но не ужель никто не подойдёт ко мне

И не расправит слабых крыл моих?

Я знаю, верю в то, что сильный Царь грядёт.

Но буду ль я тогда в среде своих

Настанет ли конец мучениям моим,

Когда же я покой найду душе?

Но вот во мгле ночной пробился яркий луч,

Услышал я в тиши: «Приди ко Мне!».

Папа проиграл концовку и вновь затих. Я же начал медленно приходить в себя и отходить от всех этих эмоций, мыслей и воспоминаний. Я на скорую руку доделал себе чай, схватил печенье и поспешил уйти наверх, не желая услышать ещё одну песню в папином исполнении. Дать ему время начать петь новую песню я не хотел и спешил, как мог. Как раз когда я уже был почти на втором этаже, я услышал, что папа начал играть мелодию ещё одной песни, которую я также знал. Но больше я останавливаться не стал и пулей залетел к себе в комнате. Запустив следом за собой в комнату Лорда, который не отставал от меня, я плотно закрыл дверь комнаты, вообще не желая слышать, как папа поёт. Я поставил кружку с чаем на стол, рядом положил печенье и с облегченьем вздохнул. Наконец-то я мог хоть немного расслабиться и не думать ни о чём таком, о чём начал думать там внизу.

Я опустился за стол и решительно положил перед собой книгу. Раз надо было как-то «убить» время, то надо было почитать книгу. Хоть у меня не было настроения читать книгу, но надо было себя чем-то занять, а это было подходящим занятием. Как раз был шанс повысить настроение. Книги я всё же любил, хоть и не так часто последнее время их читал. Читая книгу, можно было погрузиться в какой-то потусторонний мир и побыть кем-то другим. Читая книги, я забывался и погружался в сюжет книги, что читал. Мне даже не надо было видеть для того, чтобы читать. Даже зрячим людям при прочтении книги зрение почти ничего не даёт. Ведь ты всё равно не видишь главных героев и того, что происходит в книге. Это всё можно только представлять, а это у меня очень хорошо получалось и мне это нравилось делать. Так я хотя бы на какое-то время становился нормальным человеком. Почти такой же, как все, и я переставал чувствовать, что чем-то отличаюсь от других. Я просто словно на время становился кем-то другим. И вот сейчас я опять открыл книгу и начал погружаться в события, что в ней происходили.