Струны любви

Лейси внимательно посмотрела на вокалиста. У него были светлые волосы, — наверное, крашеные, — которые он зачесал вверх на манер Джеймса Дина. Щеки же, как у всех современных фолк‑музыкантов, поросли короткой щетиной, а голубые глаза казались очень выразительными. В общем, парень выглядел весьма сексуально. Одежду он подобрал по‑модному небрежную, брюки, на вкус Лейси, были слишком уж обтягивающими, но все равно он ей очень понравился.

«Так, это что‑то новенькое…» — промелькнуло у нее. Ведь последний раз она обращала внимание на мужчину… Ох, после Ланса ей никто не нравился. Может, она начала потихоньку возвращаться к жизни? Или же все дело в том, что этот парень прекрасно знал, чем привлечь девушек на концерте?

Лейси продолжала таращиться на него. Когда же он обвел слушателей взглядом, то заметил ее — и вдруг подмигнул. Она ужасно смутилась, но все‑таки улыбнулась ему и тотчас отвела глаза — не хотела, чтобы ее неправильно поняли.

И в тот же момент Лейси увидела музыканта, который играл на банджо. У нее сразу пересохло в горле, и она услышала стук собственного сердца. Этот парень тоже притягивал взгляд, но был не таким загадочным и недоступным, как вокалист. Он казался… совершенно реальным, настоящим. И очень простым. Его пальцы словно летали над инструментом, и, судя по сосредоточенному виду, он был полностью погружен в музыку. Вокалист делал шоу, а этот парень играл для себя. И в каком‑то смысле его представление было даже интереснее, чем шоу блондина. Конечно, оба они выглядели классно, но, в отличие от певца, парень с банджо был не столько сексуален, сколько красив. У него были темные чуть взлохмаченные волосы, ямочки на щеках, которые не могла скрыть бородка‑эспаньолка, как у Джонни Дэппа, и карие глаза, проникновенно смотревшие на струны.

Внезапно он оторвал взгляд от своих пальцев и поднял голову. В следующее мгновение их взгляды встретились, и Лейси невольно вздрогнула — его взгляд был необычайно горячим и пристальным. И ей даже почудилось, что он смотрел прямо ей в душу. Но что же он увидел в ее глазах? Нет, конечно, не похоть, а что‑то другое… Очевидно, то самое, что, как казалось самой Лейси, давно уже в ней умерло.

Его взгляд был слишком интимным и потому тревожил ее. Пробуждал странные, давно забытые ощущения.

Лейси вздохнула и заставила себя отвернуться. Она была не готова к такой буре эмоций. И вообще, ей давно пора идти домой.

Повернувшись, Лейси увидела перед собой бокал, который, конечно же, поставила Кэт, хотя она и заявила, что пить больше не будет. Лейси в задумчивости посмотрела на спиртное. Если сейчас пойти на поводу у Кэт, то последует и еще один бокал, а в итоге она начнет спьяну флиртовать с сексуальными парнями на сцене — ужасная перспектива! И дело ведь не только в завтрашнем визите в свадебное агентство…

Перехватив взгляд сидевшей рядом незнакомой девушки, Лейси кивком указала на свой бокал и сказала:

— Угощайся, а мне уже хватит. — Девушка с благодарностью улыбнулась и взяла бокал. — Спокойной ночи, Кэт. — Лейси вынула из кармана кошелек и бросила несколько купюр на барную стойку. — Увидимся на работе в понедельник.

— Спокойной ночи, противница веселья, — пробурчала Кэт.

Лейси молча кивнула ей, затем встала и пошла к двери. По пути она обернулась и в последний раз взглянула на группу. Вокалист стоял на коленях с микрофоном в руках. Эту позу он наверняка отрепетировал перед зеркалом. Но парень, играющий на банджо, продолжал смотреть на нее. Он едва заметно улыбался, и ямочки на его щеках играли. Лейси поспешно отвернулась, опасаясь, как бы на нее вновь не нахлынули эмоции, которых она так боялась.

«Противница веселья»? Нет, скорее ее следовало назвать «противницей чувств». О боже, раньше она была совсем другой. Ей нравилось проводить время за веселой беседой в баре и общаться с коллегами. А теперь она уже не представляла, как можно беседовать с людьми и получать от этого удовольствие.

И теперь у нее на первом месте стояла карьера. Что ж, ничего удивительного… Ведь надо на что‑то жить. Почти все свое время Лейси посвящала звукозаписи и своим песням, а общение со знакомыми свела до форумов в Интернете. Личных встреч она вообще старалась избегать.

Добравшись до дома, Лейси уселась в кресло и открыла браузер. Ее любимый форум, сообщество анонимных авторов песен, стоял домашней страницей. Только тут она могла спокойно общаться с людьми, потому что никто из них не знал о ее горе. Лейси сообщала о себе только то, что считала нужным, и потому никто и не пытался ее жалеть и утешать. Именно это ей и требовалось.