Сценарий сериала. Как написать историю, достойную Нетфликса

ИГРА: мошенник (или мошенница) делает ход, подстраивая сценарий на ходу. Как пишет Конникова, мошенники не просто прекрасно умеют манипулировать; они замечательно создают истории. Мы внутренне склонны верить людям, и мы инстинктивно тянемся к хорошей истории. Вспомните „ОА“ (глава 4). И, как мы знаем, правда зачастую нереалистична, и благодаря этому мошенники и создают истории. „Мы часто полагаем историю правдивой, если она возможна“, – объясняет Конникова. Человеческая природа предполагает, что, если мы приняли историю за правду, мы с меньшей вероятностью в ней усомнимся и можем даже бессознательно дополнить менее правдоподобные моменты, чтобы завершить суждение, к которому мы уже пришли.

Легендарный драматург Джон Гуар в пьесе „Шесть степеней отчуждения“ описал хитрую аферу (основанную на реальных событиях), жертвой которой стала богатая семейная пара с Манхэттена. В пьесе, получившей награду „Тони“ и Пулитцеровскую премию, и в последовавшей киноадаптации Уизу и Флэна Киттреджей обманывает молодой афроамериканец, которого они считают другом по колледжу одного из их детей (отстранившихся от родителей). Он появляется у дверей их квартиры в Верхнем Ист-Сайде в смятении, ограбленный и раненный в Центральном парке. Он представляется как Пол Пуатье и утверждает, что он сын известного киноактера Сидни Пуатье. К несчастью, все это ложь: Пол сам пырнул себя ножом в живот, а у Сидни Пуатье нет сыновей.

Как же циничные нью-йоркцы поверили ему? По двум причинам: „Пол“ утверждает, что его отец приехал в город, чтобы обсудить съемку киноверсии мюзикла „Кошки“. И что он, возможно, захочет дать Уизе и Флэну шанс попасть в массовку! Все это потрясает Киттреджей. Они принимают притворщика в свою жизнь, потому что, в конце концов, они не настолько циники, у них еще остались мечты. Они принимают его, потому что, несмотря на богатство (или, как Уиза говорит Полу, „никто не богат; мы едва сводим концы с концами на более высоком уровне“), Киттреджи хотят, чтобы Пол (и их собственные дети) принял их. Это печальный пример склонности к подтверждению собственной точки зрения.

Хорошая яркая история – это ключ к долгой афере, во время которой жертва находит способ рационализировать или игнорировать предупреждающие знаки и красные флажки. Долгая афера удерживает взгляд жертвы на каком-либо обещании или желанном исходе; блестящий предмет – морковка на веревке – зачастую перевешивает объективность и здравый смысл. В нуарных фильмах, например в классике Билли Уайлдера „Двойная страховка“[36], Femme Fatale Филлис Дитрихсон (Барбара Стэнвик) с помощью тонкого искусства обольщения заставляет ничего не подозревающую жертву, Уолтера Неффа (Фред МакМюррэй), убить ее мужа.

ВЕРЕВКА: притягивание жертвы. Согласно Конниковой, „в конце концов, художник продает надежду“. Это не афера, это возможность. Цель мошенника не заставить жертву чувствовать себя обманутой; он хочет, чтобы жертва считала, что глупо будет не воспользоваться ситуацией. Роковая женщина заманивает жертву с помощью секса. Или перспективы секса… когда неудобное препятствие (непрямая, более крупная цель) исчезнет из вида. В таких случаях непосредственная мишень афериста служит средством для избавления или уничтожения кого-то более влиятельного.

„Незнакомцы в поезде“ Хичкока, „Жар тела“ Лоуренса Кэздана, „Престиж“ Кристофера Нолана и „Поймай меня, если сможешь“ Мартина Скорсезе играют по одинаковым правилам обмана. Во всех случаях следует отметить, что и обманщик, и жертва пойманы в ловушку ограниченных, неудовлетворительных и/или невыносимых обстоятельств – и выход есть только через аферу.

ПРИКОСНОВЕНИЕ: собственно момент обмана, когда цель на 100 % уверена в исходе. Дело решено. Никаких проблем. В идеале аферист оставляет жертву готовой подписаться на следующую возможность, желающей больше.

РАЗРЕШЕНИЕ: мошенник неизбежно исчезает с выигрышем. Дэвид Мэмет написал сценарий и срежиссировал несколько фильмов, основанных на этой стратегии: на ум немедленно приходят „Игорный дом“ и „Испанский узник“. Классический нуар Стивена Фрирза „Кидалы“ также достоин знакомства, но разрешение конфликта в нем более мрачное и не такое чистое.

Короткая афера по природе своей быстра и эффективна. „Лоху нельзя давать остыть, – цитирует Конникова слова мошенника. – С ним нужно закончить, пока он давится от жадности“. Это притягательное медленное развитие: стратегическая афера может растянуться на целый сезон сериала или пронизывать несколько сезонов. Мы как зрители тоже вовлекаемся в отличную историю; мы – добровольные мишени, мы готовы подавить недоверие, если нам обещают неожиданный интересный исход. Мы включаем телевизор, чтобы наши ожидания не оправдались; мы хотим ошибаться, иначе конец серии или сезона будет предсказуемым и неинтересным. Если правда выясняется в кульминации, то мы хотим правды, но ждем, что персонажи потрудятся над решением. В драматическом построении истории правду необходимо заслужить.