Сценарий «Шербет»

— Вы мне дурите голову, — медленно произнес Януш. — Если вас подвергли гипнозу, или что-то вроде этого… Как же вы переслали мне чип с записью? И как же вы обо всем так спокойно рассуждаете?

— Частичное обратное замещение.

— Что-о?!

— Я нашел людей, которые произвели частичное обратное замещение. Точнее, люди госпожи Багровой меня вытащили из самолета. Я хотел бежать, куда глаза глядят… А потом мне хватило разума понять, что единственным противовесом Сибиренко может выступить Управление. Я никуда не улетал, меня спрятали на одной из квартир, и за это время сделали штук десять попыток обратного замещения… Полного добиться очень непросто, но лучше они вам расскажут сами. Тем более что вы знакомы…

— С кем я знаком?!

— Со мной, котик.

Темное стекло, отделявшее заднюю часть салона, отъехало вниз. Коко помахала Полонскому ладошкой.

— Только не напоминайте госпоже Фор лишний раз, что Коко за разработку моей темы дали старшего лейтенанта, — гулко засмеялся Тео. — У Марианны сложные отношения с милицией.

— Вот это да, — только и выдохнул дознаватель.

— Поехали, милый, — Коко показала Янушу ствол пистолета. — Мама не любит, когда опаздывают.

24. ПОДВАЛЫ ГОСПОЖИ ФОР

— Нет! — говорю я. — Нет и нет, вы меня обманули.

— Это единственный способ, — вздыхает Коко. — Котик, я тебя умоляю, не упрямься.

Они выстроились полукругом, перекрывая пути к отступлению. Коко, Костадис, сама Марианна, Денис и Соня с чемоданчиками, двое охранников госпожи Фор, Миша из гаража и… Клементина. С ней еще один насупившийся тип, я его встречал пару раз в Управе. Дениса и Соню я узнал по голосам, это была та самая парочка, что ковырялись в моих дельта-ритмах неделю назад, но Клео под шляпой узнаю далеко не сразу.

— Черт подери, — говорю я. — Ты-то что тут делаешь?

— Я заехала в гости к моей сестре, — чеканит госпожа подполковник. — Вопрос в том, что ты тут делаешь, Полонский? И почему игнорируешь вторую повестку?

В бесформенных брюках, такой же куртке и шляпе, надвинутой на глаза, она похожа на древнего шкипера, сошедшего на берег пропустить стаканчик рома.

— Вторую повестку?.. — Тут до меня доходит. — Мне пока нельзя появляться дома. Понимаешь, поругался с женой.

— Ну, еще бы не понять, — благодушно отмахивается она. — Ты только не забудь, что третья проигнорированная тобой повестка — это уголовное преступление. Зачитать статью?

— Не надо, я помню.

— А нельзя ли как-нибудь его пока не вызывать? — ловко встревает Коко.

Госпожа подполковник поворачивает голову на голос и смотрит на мою заступницу, как тяжелая гаубица на недобитую танкетку.

— А скрин ты тоже отключил из-за жены? А маяк почему молчит? Полонский, твое счастье, что не я тобой занимаюсь и что в «Кролике» я как частное лицо…

— Если ты здесь как частное лицо — проваливай, — предлагаю я.

Клементина стремительно багровеет и делает шаг вперед, почти толкая меня грудью. Слышно, как захрустели ее кулаки. Госпожа подполковник сегодня еще ни в одном глазу, а потому злобная и может врезать по шее.

Как частное лицо.

— Девочки, мальчики, не ссорьтесь, — напевно произносит госпожа Фор, и оба ее бодигарда ловко ввинчиваются между нами. — Тут и так голова кругом идет от ваших затей, еще драки не хватало. Денис, у вас все готово?

Денис молча распахивает дверь. На нем белый костюм и панама. Бородка клинышком, прямо-таки старосветский помещик. Только гитары с бантом не хватает и пенсне. Соня скорее похожа на ученого аиста из сказки, она вся какая-то острая и ходит, как птица.

Мне хочется завыть. За дверью устроено жалкое подобие нашей лаборатории перфоменса. Здесь в подвале размещалась когда-то прачечная, а теперь гудят приборы, покачиваются салфетки сразу четырех скринов, на них высветились пустые пока поля диаграмм. Вместо анатомической лежанки и удобной чаши для головы, изготовленных по спецзаказу в Германии, мне предстоит освоить жесткий топчан и струбцину, больше похожую на орудие для колки кокосов. Мне не нравится, как разложен инструментарий, потому что я привык к порядку, царящему в наших мастерских. Мне не нравится, что в потолке подвала протечки и грязная лужа прямо под энцефалографом. Мне не нравится, что даже нет одеяла.

Я попросту боюсь.

Не потому, что будет больно. Я разговаривал с перформерами, никто не испытывал неприятных ощущений. Я боюсь, что Коко окажется права и я вспомню что-то, чего совсем не хочу вспоминать. Если она окажется права, и меня… со мной… короче, если мною воспользовались, то возвращаться станет действительно некуда.

Ни домой, ни на работу.