Сценарий «Шторм»

«Брат, как у тебя хорошо, вытягиваясь на диване, произнёс Игорь, – бабушка у тебя просто чудо… как-то всё просто, что ли… У меня тоже, бабушка золотой человек, но настолько много „ты должен“, „ты обязан“, что за всеми этими должностными обязательствами простого общения нет. Ты знаешь, что с родителями практически не общаемся… Да, признаться мне уже и не хочется – всё будет сведено опять к „должен“. То есть ситуация патовая – всё, что ты расскажешь, всё, чем ты поделишься, будет, однозначно, использовано против тебя. Зачем? Чтобы удобнее было подвести тебя к мысли, что ты должен то-то и то-то и ты не можешь себе позволить это и вот это, потому что… Думаю, что так в нашей семье принято. У них также и с родителями, а тут, у тебя, всё просто. Хочется так жить, понимаешь, просто?! Зачем загонять друг друга в выдуманные углы?» Слушавший, до этого, тираду, Вовка, убрал ноги со стола, удобно расположившегося возле дивана, парировал – «Насчёт бабушки Тани, я с тобой согласен, чудо-бабушка, а вот по поводу обязанностей и долгов, могу поспорить. Вот смотри, я уже тоже на втором курсе Суворовского училища и всё больше убеждаюсь, что без этих „должен“ и „обязан“, ничего ни то что в стране – в семье не получится хорошего! Не буду высокопарно упоминать такие понятия, как офицерская честь, но она накладывает очень много обязанностей и долгов, и я их принимаю! Например, – „умереть за Родину, да?“ – он посмотрел на недоумевающего Игоря, – хотя да, студенты тоже могут умереть за родину… пример не очень. Вот! Смотри! Я должен подчиняться приказам? – обязательно! Иначе это не армия, а колхоз! Согласен? Конечно! Теперь, допустим, что ты вступаешь, в какой ни будь „Рабочий Союз“ или создаёшь его, как поп Гапон, и выходишь на улицу Красную в нашем городке, девятого января, с толпой народа… Представил? Отлично! А нас, кадетов, с ружьями выставляют цепью, чтобы не допустить ваш проход к отделу милиции и свержения твоего папы – майора милиции! Знаю-знаю, он только начальник отдела, но это я для примера… Так вот, про обязанности и долг, – если мне поступит приказ стрелять в толпу, я буду стрелять! Точно!» Игорь подпрыгнул с кровати – «ты с ума сошёл?! Ты сейчас серьёзно? Ладно, картинка у тебя получилась неплохая – представь, что ты видишь меня напротив себя! Машу флагом, что-то кричу – я тоже тебя узнал! Улыбаюсь тебе. Будешь стрелять?!» Ни секунды не раздумывая, Вовка посмотрел Игорю в глаза и ответил: «Буду. Приказ должен быть выполнен – это обязанность, долг. Я должен выполнить приказ, а потом я имею право его обжаловать… после исполнения». «Ну ты и козёл, а ещё брат называешься, сволочь ты, – Игорь метался, размахивая руками, по небольшой комнатке, – Мы же с тобой, ещё в восьмом классе, кровь смешали, помнишь? На этой самой кухне резали руки до крови. Братьями стали. Для тебя слово „брат“ – простой звук? В брата будешь стрелять?»

Дверь скрипнула и на пороге показалась бабушка Таня, с видеомагнитофоном в руках – «Внучки, я вам тут видик принесла, я уже всё пересмотрела… Что такие взъершённые? Чего не поделили? Прекращайте мне тут! Разъедитесь, будете скучать друг по другу! И нечего на меня так смотреть! Вовка, марш в мой дом – найди там, на полке, что смотреть будете – у меня рук не хватило, вам ещё кассеты нести.

«Подъём! Сколько можно спать! Ладно, я не обижаюсь, надеюсь, что ты повзрослеешь и сам поймёшь, что был не прав, – потягиваясь возле залитого солнцем окна дома, произнёс Игорь, – Вовка, вставай! Хватит в Ленина играть – лето же, пошли на речку! Время почти двенадцать! Вставай!» «Не встану! – перевернувшись на другой бок, буркнул Владимир, – у меня зуб болит, просто жуть… Буду болеть. Ты иди сам». «Вот видишь! Это называется карма. Надеюсь и сны тебе снились ужасные – попробовал поднять настроение другу Игорь, но увидев физиономию оппонента, которую скорчил Вовка, добавил, – ладно, брат, я знаю, что сделать, как говорится „друг спас жизнь друга“. Недаром же у меня мама, стоматолог. Валяйся на диване, я сбегаю домой, кое-что принесу и за минуту тебя поставим на ноги».

Вернувшись менее чем через полтора часа Игорь протянул «умирающему» маленький, прозрачный флакон с жидкостью – «Пить можно, но не нужно. Твоя задача набрать в рот и погрузить больной зуб… Это спирт – ещё никто не умирал. С точки зрения медицины рассказываю – болит не кость – болит нерв, вот его мы сейчас и убьём! Раз и, постараемся, навсегда! Ты потом этим зубом сможешь шпалы грызть! Итак, приступим, запомни, боюсь, что потом ты меня не услышишь, какое-то время. Главное – это подержать спирт во рту хотя бы десять-пятнадцать минут. Понял?! Давай!»

Больной безучастно протянул руку, открутил колпачок и вылил содержимое в рот… Первую секунду – полторы, ни лицо пациента, ни положение тела не выдавало признаков выздоровления, но чудо не заставило себя долго ждать – лицо побагровело, глаза округлились и Владимир, подпрыгнув с дивана, со всех ног бросился на кухню, выплёвывать девяностошестипроцентный спирт.