Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

Чтобы не думать, Тонечка заставляла себя читать и в конце концов увлеклась – лейтенант госбезопасности вот-вот должен был догадаться, кто именно строит козни талантливому секретному ученому, который уже вот-вот откроет формулу сверхпрочной стали для советских танков и самолетов. Ученый собирался на концерт, чтобы послушать Эдварда Грига – он же настоящий советский ученый, то есть гармоничная личность, – а шпион уже подкрадывался к каптерке, где ученый хранил свои записи и дневники. По непонятной причине работал ученый на заводе, вблизи доменной печи, а не в лаборатории. Должно быть, чтоб подчеркнуть близость настоящих ученых к рабочему классу и пролетариату.

Тонечка так увлеклась, что не заметила, как к ее столику подошли двое, и подняла глаза, только когда тень упала на страницу.

– Ла-ла-ла-ла-ла-ла, вертится быстрей земля! – пропела ее собственная дочь Настя, ринулась и поцеловала ошарашенную мать. – А это мы!

– Здрасте, Тонечка, – поздоровался Даня. – Мы… эээ… без приглашения… Приятным сюрпризом…

– Дневной лошадью! – подхватила Настя. – Мамочка, ты рада? Ты рада, что я приехала к тебе?

– Я счастлива просто, – пробормотала Тонечка, выбираясь из кресла. – Вот неожиданность!

– Да скучно было бы, если б была ожиданность! – Одним глотком Настя махнула материнский кофе, понюхала газировку и сморщилась. – Опять ты эту гадость липкую пьешь! Сколько тебе повторять, это вредно! Там сплошной сахар! Мам, а у нас на курсе «Тихий Дон» ставят, я Наталья! Представляешь? Конечно, всего несколько сцен, но я играю! Ла-ла-ла-ла-ла-ла, вертится быстрей земля!

– Ты роман не читала, – подал голос Даня. – А это великий роман.

– Ну и что, и прочитаю.

– Его нужно вдумчиво читать, головой. А ты головой не умеешь, ты глазами читаешь!

– Можно подумать! Мам, я доем твое пирожное?

– Там сплошной сахар, – заметил Даня. – Сколько раз тебе повторять. Это вредно.

– Мама, он меня дразнит!

– Тонечка, ты не волнуйся, – сказал Даня. – Мы здесь вам с дядей Сашей глаза мозолить не будем. Мы квартиру сняли на Большой Покровской. В доме причта. Папа сказал, что раньше в Нижнем хороших отелей не было и он в этом доме часто останавливался, когда по делам бывал. Там старые квартиры переделали в новые, но как будто старые. Их сдают. Папа говорит, когда там жил Мацуев, ему специально ставили рояль. Из филармонии привозили!

– Что такое причт? – Настя отправила в рот последний кусок пирожного. Рот у нее был в шоколадной пыли.

– Эх ты, серость!..

– Сам ты серость!..

– Дети, угомонитесь, – велела Тонечка. – Я не поняла ничего. Приятным сюрпризом, дневной лошадью! Вы на выходные, что ли?..

– Ну да, – Даня покивал. – Папа сказал: съездите, раз уж у тебя ОВЯ отменили. – Тут он счел нужным пояснить: – Основы восточных языков пропускать нельзя, за это могут и того… по шапке. А в эту субботу отменили, в посольстве день независимости Танзании отмечают, все преподы приглашены!

– Мы тут с друзьями Данькиными встречаемся, – продолжала Настя. – Они из Питера «Сапсаном» приедут сегодня ночью. Мам, а где дядя Саша? Мы с вами поужинаем, ладно? Ты что, не рада нас видеть?

– Страшно рада! – вскричала Тонечка. – Ужасно рада!..

…Хоть бы бабушка позвонила и предупредила, что внучка едет, подумала она стремительно. Но нет!..

– И что? – спросила она. – Вы все вместе с друзьями будете жить в этом доме причта?

– Нет, мы с Данькой, а остальные еще где-то! Мам, ну, не в «Шератоне» же нам жить! Тут кругом пафос и дорогостоящие напитки и закуски!

И она залпом выпила весь Тонечкин спрайт.

– Мы рюкзаки бросим и придем. Вы же еще не ужинали?

Тонечка засмеялась.

– Нет, конечно!.. Молодцы, что приехали!..

Даня широко и радостно улыбнулся – он был не такой толстокожий, как Тонечкина родная дочь, и, по всей видимости, немного сомневался в радушии приема.

– Здесь совсем рядом, – продолжал он. – Если к кремлю по Покровской идти, этот дом будет с левой стороны.

– Мам, мы сейчас будем. Ты жди нас.

Они подхватились и помчались – в стеклянную дверь Тонечке было видно, как Даня, надев на плечи собственный, забрал и Настин рюкзак. Она что-то ему говорила, махала перчаткой у него перед носом, а он смешно отшатывался и в конце концов выхватил перчатку и сунул себе в карман.

Они были очень молодые, очень высокие, очень веселые и очень… москвичи. Настя в шапке с помпоном, в огромном пальто, накрученном шарфе, джинсы заправлены в ботинки. Даня в суконной куртке, клетчатой кепке, вельветовые штаны непередаваемо болотного цвета и широченный свитер с высоким горлом на три размера больше, чем нужно.

Ее собственные дети!.. Так странно.

Впрочем, Даня Липницкий вовсе не приходился ей сыном. Тонечкина мать Марина Тимофеевна вышла замуж за Даниного отца генерала Липницкого, и Даня по большому счету должен был считаться Тонечкиным братом и Настиным дядей, хоть и не кровным. В раскидистой кроне семейного древа Морозовых-Липницких-Герман легко заблудиться и пропасть!..

Там еще где-то кот и златая цепь, возможно, и утлый челн тоже!