Сценарии великого слома

Это может произойти и по мере дряхления Владимира Путина. А может — и при его активной жизни. Особенно если цены на нефть (невзирая на их колебания) все-таки будут снижаться в общей перспективе. А валютные резервы Россия — сокращаться. Устранение же Путина вообще грозит усобицей в стране: слишком многое замкнуто на одну фигуру. Однако может хватить и простого исчерпания валютных резервов. Если они будут сокращаться так же быстро, как в 2014 году, их достанет максимум на пять лет. В то, что нынешняя «цинская династия» в РФ сможет проводить разумный экономический курс, отличный от гайдарочубайсова мракобесия, на Западе никто не верит. С 2000 года прошло достаточно времени, чтобы переменить курс. Но он остается неизменным. В интересах консервации сложившейся по итогам 90-х Системы. Это прекрасно сознают и в Вашингтоне, и в Пекине.

Они понимают, что сложившаяся в России Система будет вести страну от одного экономического кризиса к другому. От кризиса-падения первой половины 90-х — к катастрофе 1998 года. От нее — к драматическому спаду ВВП в 2008–2009 годах. От него — к спаду 2014–2015 годов и стагнации. Они прекрасно видят, что впереди у Кремля — кризис пенсионной системы, кризис долгов регионов, кризис нехватки квалифицированных кадров, кризис бюджетных поступлений при возможном новом «нырке» цен на углеводороды. Кризис в промышленности из-за недоступности кредитов. Кризис «перепроизводства элиты», жрущей и ворующей в три горла. Демографический кризис — последствия нижайшей рождаемости русских в 1990-е и «нулевые» годы. И так далее. Вплоть до кризиса, связанного с переходом Запада и КНР на новые источники энергии. Он все равно будет, ибо в двери стучатся не только сланцевая, но и газогидратная, и термоядерная, и ЛЕНР-революция. Запад и КНР планируют на десятки лет вперед, а не на три-пять лет, как нынешние «цинские мандарины» в Москве.

Поэтому время моих тревог начала 2000-х не прошло. Просто тревоги видоизменились. Просто Россия, сей остаток моей Родины, попал из огня да в полымя. Угроза распада сменилась угрозой отсталости и новой смуты. Нераспавшаяся страна «с Крымом» может быть просто проворована дотла. И если я в 1999 году (заканчивая «Битву на небеса») опасался военного удара НАТО, то теперь более вероятна угроза того, что расейская «элита» просто выест страну изнутри. А это вновь поставит на повестку дня угрозы 1999 года.

Через тридцать лет перестройки и реформ страна вновь оказалась у разбитого корыта.

Дальше говорить не буду. Ибо по нынешним временам сие чревато большими неприятностями.

Триумф социальной инженерии 10.05

При моем известном отношении к ВВП, сегодня я искренне кричу ему: «Браво!» 9 мая 2015-го стало его триумфом. Причем не столько его, сколько социальной инженерии его власти. Отныне — и до наступления самой жестокой фазы системного кризиса — аморфные массы полностью подчинены и управляемы. Они полностью ведомы. Даже священная память о Великой Отечественной теперь — могучее орудие социальной инженерии.

* * *

Беловежская Россия крайне бледно выглядит по части современной промышленности. Ежегодное число устанавливаемых промышленных роботов — на уровне Таиланда. В интеллектронике РФ безбожно отстает. По части будущего индустрии — стереопринтеров — тоже. То же самое можно сказать о станкостроении, о судостроении, о гражданской авиации, технологиях строительства. Страна завозит практически все готовые промтовары, становясь колонией Китая, ее рынком сбыта. Но по части контроля над сознанием и поведением деструктурированных масс — картина разительно другая.

Глядите: сотни тысяч людей вышли на марш «Бессмертный полк» с фотографиями своих близких предков-воинов Второй Отечественной. Святое дело? А как же!

Но при этом принят закон о сумасшедших штрафах за экстремизм в СМИ. Только Сечин может их оплатить. При этом СМИ давно уже не призывают к революции и бунту, и понятно, что под экстремизм, скорее всего, подпадут статьи о воровстве мэров и губернаторов из партии начальства, об их произволе, об их грязных выборных технологиях. Если меня не обманывает рассудок вкупе с интуицией, под экстремизм будут подводить материалы о подтасовках, вбросах, расправах над гражданскими активистами (такими, как Александр Бобров в Брянске). Скоро экстремизмом будут считать статьи Евгения Смеяна в Долгопрудном, который разоблачает местный едроссовский «олимп» в нанесении городу ущерба в размере годового горбюджета, в намерении пустить через бывший Дирижаблестрой транзитный поток грузовиков. Экстремистом начнут в административном порядке объявлять любого, кто выступает против даже мелких наместников и «шестерок» власти.

А марш памяти, выходит, все это освящает. Это ли — не триумф технологий контроля над массами?