Сценарное мастерство

Но передачи (и сценарии), естественно, не строятся так прямолинейно. Сначала показывают нынешнюю жизнь героя, его снимают в окружении близких ему людей, затем приводят его рассказ о минувшей военной молодости, прерывая монолог ветерана для того,

1 Лотман, Ю. Диалог с экраном.

чтобы снова что-то сказать о нем сегодняшнем или его жене, детях, внуках, товарищах, затем рассказ о войне продолжается и т. д. и т. п. Используются фотографии, кадры кинохроники, сегодняшние съемки, записи бесед и с главным героем, и с людьми, его окружающими. Это — фабула.

Должен заметить, что качество таких передач, несмотря на схожесть сюжетов и фабул, очень различно — от очень хорошего до очень плохого. Все зависит от мастерства сценариста, режиссера, оператора и их соратников... А мастерство это в большой мере зависит от того, насколько прочна цепь внутренней логики событий, явлений, поступков персонажей, о которых мы узнаем из сценария.

НЕРАЗРЫВНЫЕ ЗВЕНЬЯ ЦЕПИ

Еще из школьных учебников вы, наверное, знаете о тех элементах литературного произведения, из которых состоят любые сюжет и фабула. Тем не менее я позволю себе напомнить о них.

Во-первых, экспозиция. Описание места и времени событий, происходящих в произведении, представление основных персонажей.

Во-вторых, завязка. Начало всех событий и поступков персонажей, о которых нам еще предстоит прочесть. То, что мы наблюдали в экспозиции в спокойном состоянии, приходит в движение, например, завязывается конфликт — между героями, между героем и окружающими его людьми, между героем и природой и т. д.

В-третьих, развитие действия. Нам становятся известны события, в которые втянуты персонажи повествования, поступки, которые они совершают. Возрастает напряжение, действие становится все более драматичным, проясняются черты характеров героев и соответственно их взаимоотношения.

В-четвертых, кульминация. Самый напряженный, самый волнующий момент произведения. Иногда это катастрофа, завершающая развитие событий, иногда — смерть каких-либо персонажей, иногда — момент осознания главным героем истинной сути происходящего и т. п. В некоторых случаях кульминаций может быть две или даже несколько.

В-пятых, развязка. Завершение рассказа о событиях и поступках, результат конфликта, последний штрих в объяснении причин, породивших все, что произошло в произведении.

Все эти элементы обязательно присутствуют в произведении, из них как раз и состоят сюжет и фабула. Только не надо думать, будто они присутствуют именно в той логической последовательности, в какой здесь перечислены. Кульминация может быть ближе к концу произведения или дальше от него (хотя чаще всего ближе), экспозиции может не быть в начале, автор волен «разбросать» ее по всему повествованию или расположить в какой-то из серединных глав... Иногда о развязке мы узнаем с первых строк, и тогда она становится завязкой (прием, излюбленный в детективах).

Автор — хозяин и повелитель в мире своего произведения...

Есть еще такие понятия, как пролог и эпилог. В прологе автор иногда воспроизводит какое-то событие из середины своего повествования, событие, которое своей загадочностью, непонятностью должно заинтересовать читателя (зрителя), а иногда это небольшой фрагмент события, полный рассказ о котором становится кульминацией. В эпилоге автор сообщает нам о том, что произошло с героями после того, как закончилась «история», им рассказанная.

Нет и не может быть единой на все случаи жизни схемы литературных произведений. Но, повторяю, нет произведений, не имеющих сюжета, фабулы и элементов, их составляющих (во всяком случае, здесь мы такие произведения не рассматриваем).

«КИРПИЧИКИ» ДЛЯ ПОСТРОЙКИ

Понятия «сюжет», «фабула», я бы сказал, слишком общие. Нельзя ли их «материализовать», конкретизировать?

Читая сценарий, вы можете заметить, что он состоит из многих небольших сцен, картин, разговоров, определенным образом расположенных и связанных между собой. То есть сценарий — это определенная структура (слово, означающее «взаиморасположение и связь составных частей чего-либо»). И как всякая структура, состоит из отдельных составных частей — структурных единиц.

Еще Аристотель в своей «Поэтике»1, более двух с половиной тысяч лет назад (!) положившей начало теории драматургии (Аристотель размышлял о трагедии), видел структуру драматического произведения как состоящую из трех частей. «Целое есть то, — писал Аристотель, — что имеет начало, середину и конец».

По Аристотелю, начало — это то, что само не следует необходимо за чем-то другим, но за началом существует или возникает что-то другое.

Середина — то, что и само за чем-то следует (за началом), и за ним что-то следует.

Конец есть то, что само естественно следует за чем-то (за серединой) по необходимости, но за ним не следует ничего. Это логически оправданное завершение драматургического повествования.