Сцены из жизни дознавателя Шишкина (СИ)

Крест, это пока. А будет и мраморный памятник на месте этой опустевшей кельи и большая именная часовня в монастыре. Уже сговорились о том с игуменом. И богатые вклады множества почитателей старца в монастырь под это благотворение частью уже сделаны. А сколько их ещё будет… Игумен очень доволен.

Серебряный ларец

При соборовании старца монастырским иеромонахом Рафаилом Феодор опять отказывается назвать имя своего Святого (То Бог знает!) и имена своих родителей (Святая Церковь за них молится!). Он и раньше никогда не говел, в связи с чем был заподозрен в сектанстве и духовной прелести. Однако вовремя прояснилось, что Святые дары старец принимает у отца Петра с характерной фамилией для священника — Попов, в крошечной Красноярской кладбищенской церкви. И дознание против него закрывают.

И присутствующий при соборовании Хромов, будучи абсолютно уверенный в ответе по множеству случившихся до этого событий, спрашивает Феодора прямо:

— Есть молва, что ты, батюшка, ни кто иной, как Александр «Благословенный». Правда ли то? Откройся хотя бы на смертном одре!

И старец, лёжа на своём дощатом ложе, обёрнутом лишь холщовой простынёй, слыша такое, начинает креститься и тихо бормотать:

— Чудны дела Твои, Господи! Нет тайны, которая бы не открылась.

И вот перед Семёном лежат все его вещи…

Вязаная светло-коричневая шапочка. Сменная белая рубашка из деревенского холста. Шаровары. Длинный тёмно-синий халат. Сибирская доха. Чулки. Кожаные туфли. И очень красивый, видимо серебряный, и ранее у старца никогда и никем не виданый большой ларец удлинённой формы. Весь в искусной чеканке из плотной вязи мальтийских крестов и виноградных лоз. С гравированной печатью Мальтийского Ордена на крышке и с ключом в замке. А в нем:

— Документ о бракосочетании Императора Александра I — толстый лист синеватого цвета, где часть слов отпечатана типографским способом, а часть написана от руки. Внизу листа белая печать с изображением церкви.

— Небольшое и весьма искусно выполненное резное распятие из слоновой кости.

— Покрытая разноцветными эмалями золотая фигурная цепь ордена Андрея Первозванного.

— Раскрашенный вензель на бумажном листе, изображающий букву «А» с короной над ней и летающим голубком вместо горизонтальной перемычки в букве.

— Модная лаковая мужская трость с серебряным набалдашником в виде головы пуделя.

— Сосуд с какой-то прозрачной вязкопластичной субстанцией.

— Большой и толстый плотный конверт с надписью, начертанной рукой старца «Милостивому государю Семиону Феофановичу Хромову».

А в конверте том (естественно купец тут же вскрывает его!) в числе прочих бумаг две тайных записки ленточками…

Тайные записки

Первая записка:

ВИДИШИЛИ НАКАКОЕ ВАСЪ Б?ЗСЛОВЕСИЕ СЧАСТИЕ СЛОВО ИЗН?СЕ. НО ЕГДА УБО А МОЛЧАТЪ П Н?ВОЗВ?ЩАЮТЪ

[Видишь ли, на какое молчание вас обрекло ваше счастье и ваше слово. Но когда Александры молчат, Павлы не возвещают'. Предположительно в значении — когда Александр хранит молчание, то его не терзают угрызения совести относительно Павла].

Вторая записка:

1 2 3 4 о в а зн i Дк ео амвр А КРЫЮТЪ СТРУФИАНЪ с з Д я ВО ВО 1837 г. МАР.26 В ВОЛ 43 пар

[Я скрываю тебя, Александр, как страус, прячущий свою голову под крыло. 26 марта 1837 г. — дата прибытия старца к месту ссылки в Боготольскую волость, сорок третья партия ссыльных].

Хромов знает. Да, так со ссыльными и появляется почти 30 лет назад в Томской губернии «белокурый, плешивый, голубоглазый, сутулый, рослый бравый молодец, какие бывают из отставных солдат». Имя ему — Фёдор Козьмич Козьмин. А другого имени он никогда и не называл, хотя до этого в Перми и бит был за это кнутом и в Сибирь по приговору суда сослан, чем остался очень доволен (?!).

Деяния старца