Стучат – закройте дверь!

– Нет! Ведь это же вы всемирно известный модельер Марина Курчавина? Это же вы?

– Я.

– Дайте, пожалуйста, ваш автограф.

В руках у Марины была сумка и еще два объемистых свертка, так что она лишь растерянно оглянулась, словно проверяя, нет ли поблизости ручки и листка бумаги.

– Впрочем, автограф можете дать и после, – сказала Кира, с одобрением оглядывая модельершу.

Настоящий мужик в юбке! Такая запросто могла прирезать Коляна. Сил у нее хватило бы даже не на одного Коляна. А может быть, она и Игоря Анатольевича прирезала? А что? Запросто. Если Колян бросил Марину, то она могла воспылать ненавистью не только к нему одному, но и ко всем мужчинам. Особенно к мужчинам, ведущим распутный образ жизни. Таким, например, каким был покойный Игорь Анатольевич.

И Кира решила, что модельершу ни в коем случае нельзя выпускать из поля зрения. Очень колоритная особа и подходящий претендент на роль убийцы! Очень! Узнать бы, есть ли у нее алиби. Судя по всему, нет. В доме моделей ее считают больной. А между тем Мариночка спокойно раскатывает по городу.

– У нас есть для вас информация о вашем бывшем возлюбленном, – произнесла Кира, пристально глядя на модельершу.

– О ком?

– Николай Серов. Это имя вам знакомо?

Фамилию покойника подруги узнали из протокола. Но на модельершу она произвела очень сильное впечатление. Марина высоко подпрыгнула на месте, отчего пошатнулся даже ее огромный внедорожник. И завопила:

– Где? Где этот подлец? Скажите мне только одно – где он! И я уж сама разберусь с ним!

Подруги испуганно переглянулись. Они не ожидали столь бурного эффекта.

– Где он? – продолжала бушевать модельерша, роняя свои свертки и топая по ним ногами. – Умоляю! Адрес!

– В настоящий момент его адрес вам вряд ли пригодится, – отступив подальше, чтобы ее не задела буйствующая великанша, пробормотала Леся.

– Почему? Вы мне его дайте! А я уж сама разберусь, что мне пригодится, а что нет!

– Пожалуйста.

– Так. И где мне искать этого хилого мерзавца?

– В морге.

– В мор… Где?

Модельерша запнулась и вытаращила на Лесю свои маленькие глазки.

– Да, да, – кивнула девушка. – Вы не ослышались. В морге. Именно там.

– Он что, устроился работать санитаром?

– Нет. Хуже. Он в морге не работает, он там, если можно так сказать, живет.

– Живет? В смысле, снимает угол? В трупницкой? Ох, докатился Никола! А ведь я его предупреждала! Он там живет? Скажите мне, он там живет?

– Нет. Он там не живет. Как он может жить в морге?

– Так что же он там делает?

– Дело в том, что он… он и сам не живой.

Модельерша всплеснула руками и ухнула, словно сова в ночи:

– Умер! Так я и знала! Умер, гад проклятый! Так ему и надо!

Но в противоречие с ее словами из глаз модельерши внезапно полились крупные, словно горох, слезы.

– Умер, умер, – повторяла она безостановочно, а потом, подняв на подруг глаза, спросила: – Девчонки, а это точно? Вы не шутите?

Девушки заверили Марину, что такими вещами не шутят. И тогда, всхлипывая, она произнесла заветную фразу:

– Ну, пойдемте тогда со мной. Что на ветру-то торчать? Посидим, помянем, и вы мне все подробно расскажете. Подумать только, умер!

И модельерша, подняв помятые свертки с земли, щелкнула брелоком сигнализации и пошла к дому. Подруги поспешили за ней.

– Это со мной! – пресекла Марина попытку охранника преградить подругам дорогу.

Подруги, торжествуя, показали растерявшемуся охраннику язык. И поспешили следом за модельершей. Та шагала тяжело и размашисто. Подруги едва поспевали за ней. Они старались примерить свой шаг к поступи Марины, одновременно пытаясь понять, сколько же бабе лет? Тридцать? Сорок? Пятьдесят?

Внешний вид Марины прямо-таки поражал. Вот это модельер? Человек, посвятивший себя прекрасному? Во что она одета? Какая-то бесформенная серая тряпка, яркий платок в псевдорусском стиле, нелепые пузырившиеся на коленях брюки выглядывали из-под платья. Все тяжелое, неуклюжее и громоздкое.

И сама Марина выглядела точно так же. Странно для нестарой еще женщины. Особенно это было странно для женщины, не только принадлежащей к миру высокой моды, но и диктующей ее.

– Знаете, а я видела ваши модели, – поспешила Кира подружиться с Мариной. – Они великолепны!

– Правда? Вам понравилось?

– Очень! Просто шик! Столько меха вперемешку с шелком, вышивкой и стразами!

– Еще бархат, – напомнила модельерша.

– Что?

– Еще бархат, – повторила модельерша. – Обычно именно эти четыре вещи и упоминают журналисты в своих статьях, посвященных мне.

– О! О вас и в журналах пишут!

– И на телевидении рассказывают и даже показывают, – грустно хмыкнула Марина. – А толку? Счастья-то все равно нет!

И, понурившись, эта великанша вошла в лифт. Подруги, недоумевая, шагнули следом. Как можно быть несчастливой, когда к тебе приковано внимание стольких людей? Когда тебя все обожают, боготворят и мечтают сделать хотя бы отдаленно похожее на то, что делаешь ты.