Студёная любовь (СИ)

— Нэйша, помоги, — прошептал я себе под нос и включил лошадей. — С Любавой — это мечта, конечно…

Лезвия по песку хорошо поедут, но нужно камни преодолеть и не развалиться на части.

Даня согнул ноги, и когда лошади вздыбились, спрыгнул в сторону, где его на лету подхватил Яшка. Они помчали вперед, и зрелище было по-настоящему завораживающее.

Колесница выскочила вверх и плавно поплыла по песку, преодолевая хрупкий настил из плоских камней.

Позади я слышал, как воют недовольные оски, что остались без ужина.

Метров пятьдесят все шло гладко, но дальше начинались каменные пляски, лезвия буксовали, копыта лошадей искрили, подсвечивая наплывающее на нас стадо зверья. Сколько же их тут?

Несколько десятков прыгнули мне в окно, хорошо, что стекла крепкие, из лучшей плавки. А когда я услышал, как тяжелые тушки падают на крышу колесницы, стало не до шуток. Если эти мрази доберутся до капсуля, в живых не останется никого, в том числе и голодных осок в радиусе километра. Раньше там был защитный блок от взрыва, пока мы с Яликом “мягко” не приземлились около озера. Сейчас у меня нет магии восстановить его.

— Впереди поворот! — закричал Данил, прижимаясь всем телом к питомцу. Они скакали рядом, и азохус успевал огрызаться и отбиваться задними лапами от нападающих хищников.

Я выжал на максимум скорость, колесницу закачало, зубы и когти мерзости сильнее застучали в железное покрытие.

Свист. Скрип. Вой. Даня вытянул клинок и на весу резанул ладонь. Я вскрикнул, пытаясь остановить безумца, ведь кровь привлекает хищников лучше всего, но если не поверну, колесницу сметет в пропасть. Пришлось выжать поворот и, высекая из камней искры, вылететь по кромке бездны на поляну.

Зверье бросилось за Данилом. Завыло ужасающе. Оски не больше кошек, днем их даже погладить можно, но под покровом ночного светила они превращаются в кровожадных убийц. Съедают все, даже кости.

Я затормозил.

Тьма, что делать?! Как его спасти? Данил летел, восседая на азохусе, прямо в пропасть, я лишь рот открыл, когда он без раздумий сиганул в пустоту.

И исчез.

Только через мгновение из темноты, в распахнутое над головой небо выскользнул огромный дракон. В лапах он держал своего верного и лохматоголового помощника, а из пасти выпускал огненный столб, сжигая падающих в пропасть голодных осок.

Пока я удивленно разглядывал парящего надо мной дракона, одна зубастая гадость таки разбила окно колесницы и пробралась в кабину. И пока я дрался с ней, снаружи все затихло.

Только удушающий запах тлена и горькой крови заполонил кабину.

Глава 18

Любовь

Даниил с принцем сильно задерживались.

Ушли с рассветом.

И все еще не вернулись.

Тусклое небо окунулось в плотную черноту. Без звезд. Только полная луна, как одноглазое чудище, заглядывала в окно и тревожила, бередила мое двойное сердце, заставляла прикипать к стеклу ладонями и следить за линией горизонта.

Идеально ровной. Без единого намека на путников.

Утром я стояла около окна и провожала тоскливым взглядом двух всадников. Прошлой ночью так и не уснула после всего, что случилось между нами с кританским наследником. И я не знала, кого винить: его за настойчивость или себя за слабость…

На горизонте, как и утром, сейчас плясало фиолетовое пламя, вызывая во всем теле странное ощущение страха и беспомощности.

Мы с Синарьеном перед дорогой так и не поговорили. Я не выходила из комнаты весь день, вчера отказалась ужинать и сегодня не пошла завтракать. Казалось, что если посмотрю в светло-янтарные глаза принца, тот сразу поймет, что я завязла, как в болоте, в диком желании быть с ним рядом. Стать его настоящей невестой.

Я не готова это признать.

Он же не будет меня любить, будет лишь пользоваться телом, магией, чем-то еще…

Синарьен для меня чужой, избалованный богатством и похотью переросток-мальчишка, у которого все было. Что я ему могу дать? Только секс? Это унизительно.

От воспоминаний о нашей ночи стало жарко. Я прижала лоб к стеклу, надеясь охладиться.

Нельзя обманываться, ведь Синар прилетел на Ялмез не за мной лично, а чтобы спастись от болезни. Сам же сказал, что я у него сердце украла. Не нарочно… но он из-за этого здесь. Если все вернуть на свои места, принц оставит меня в покое?

За эти бессонные часы в пустой комнате я смогла понять одно: я не камень, не бездушная холодная тварь, как всегда считала. Совсем другая, пока непривычная, импульсивная и плаксивая дурочка. Во мне скрыто много нерастраченных чувств, сильных эмоций, что магически приглушались много лет назад, а истинная связь порвала блоки, обнажила душу, перепутала мысли.

И мне было так плохо от накатывающей тоски, смешанной с необъяснимой радостью, что я едва сдерживалась от безумных рыданий в голос. Только сжимала сильнее зубы. И хрустела пальцами.

Кто-то робко постучал в день.