Студент 2 (СИ)

— О! — вскричал он радостно. — Тропа мимо не проведет… Свободен?

— Сейчас или вообще?

— В ближайшую ночь! Не пойми превратно, — он рассмеялся.

— Я тебя понял правильно, — улыбнулся и я. — Разгрузка? В «Ракитовом лесу»?

— Точно! Правда, придется попотеть. Аж два вагона. Зато обещают по тридцадке на брата. За это стоит попахать.

— Так-то оно так…. Это что же, опять все те же самые теневики?

— Да ну! Нет, конечно. Это Горпродторг, продукты питания. Говорят, консервы, бакалея разная, кондитерка… Короче говоря, ты в деле?

— Вопросов нет!

— Тогда как всегда. К одиннадцати будь готов.

Я шутливо козырнул и пошел отдыхать и готовиться к ночной вахте.

Витьки в комнате почему-то не было. Я решил, что он двинул к своему резиденту-оптовику; думаю, был недалек от истины, поскольку заявился Витек примерно через час, такой важный и загадочный, как будто стал обладателем совершенно секретной информации, доступной кругу избранных лиц. Я его пытать не стал, хотя видел, что сосед мой раздираем этой самой секретностью и лютым желанием похвастать чем-то очень интересным. Чувство долга взяло вверх, Витек на сей счет замкнул уста и героически говорил о пустяках.

За ужином я предупредил его, что ночью иду на разгрузку.

— Давай, — вяло согласился он, тыча вилкой в пучок макарон. — А я, пожалуй, отправлюсь в объятия… кто там у нас, Морфей, да?

— Это у греков, а не у нас, — я усмехнулся. — Но в принципе ты прав. Я и сам с ним подружусь на часок, — сказал я. — Надо бы сил набраться.

— Резонно. Я дверь запирать не буду, ты когда со станции придешь, то закроешь.

И он тут же вырубился, обладая счастливой способностью засыпать в мгновенье ока. А я вновь задумался над сегодняшней встречей с Ларисой. Правда, из этой задумчивости так ничего и не выдумалось, кроме уже известного тезиса: данное знакомство мне еще аукнется в будущем. Но подробности этого грядущего пока скрывались в тумане…

С разгрузкой на сей раз все сложилось как по маслу. Не знаю, как растерли между собой тему пищевики и железнодорожники, да только нам досталось по тридцать рублей целиком. Хотя пришлось непросто. Коробки, мешки с тушенкой, сгущенкой, гречкой, рисом, макаронами, пряниками… все это мы таскали, таскали и таскали, под конец работы ныла спина, мелко дрожали ноги, и тупо одна мысль накрыла: ну, еще немного, еще вот-вот, и все кончится… Но как обычно в таких случаях бывает, «вот-вот» никак не наступало, а когда все же наступило, то эмоций осталось лишь на мечту о мягкой панцирной сетке. Скорее бы добраться!..

Но вот и это исполнилось в пять утра. Августовские рассветы уже не ранние, в пять часов еще тьма тьмой, хотя какое-то предчувствие утра неясно брезжило в ночном холодке… Возвращались мы в отличном настроении, приподнятом пятерками, червонцами и четвертаками в карманах — уж кому какие купюры достались.

Придя, я осторожно, чтобы не разбудить Витька, завалился на кровать, потянулся с огромным удовольствием, держа на заднем плане мысль, что в четырнадцать ноль-ноль у меня встреча с Алисой.

Внутренний будильник не подвел, подтолкнув меня в половине двенадцатого. Витек за это время упорол неведомой тропой, избавив меня от расспросов — куда, зачем?.. Я деловито, без суеты привел себя в порядок и знакомым маршрутом отправился на свидание.

Сквер близ Дома работников искусств, видимо, пользовался популярностью у молодых мам, а точнее, родителей, поскольку пара юных папаш здесь тоже наблюдалась. А разнокалиберные детки — от двух до пяти-шести лет — упражнялись в соответствии с возрастом, наполняя пространство хаотичным гомоном.

Алису я увидел издали. В легком ситцевом платьице с летними мотивами, она производила очень выгодное впечатление. Я приосанился, даже слегка раздулся от гордости за то, что столь картинная мадемуазель ожидает именно меня. Ну, правду сказать, и я выглядел завидным кавалером, скажу без пустой скромности.

— Привет! — с подъемом провозгласил я, зайдя со стороны так, что она меня не видела.

Девушка повернулась, улыбка очень украсила ее и без того прелестное лицо:

— Здравствуй.

— Рад тебя видеть!

— И мне приятно.

— Я к вашим услугам, барышня, — рисуясь, заговорил я, согреваемый мыслью о банкнотах в нагрудном кармане, — какие будут предложения?..

— Предложение одно, — мягко произнесла она. — Приглашаю вас в гости. Можно сказать, на парадный обед.

И она кивком указала на уродский Дом работников искусств.

Вот так сюрприз. Никак, знакомство с родителями?.. Что-то уж больно скоро.

— Хм. Извини, а кто у тебя дома?

— Да все. Мама, папа. Я сказала, что вот, познакомилась с молодым человеком. Они говорят: ну, пригласи его домой, будем рады с ним познакомиться. Все готово к торжественному приему.

Она произнесла это серьезно и даже несколько официозно, но тонким чутьем я уловил в ее словах легчайшую иронию-не иронию… ну, некое лукавство, скажем так. Подтекст. Еще не понятный мне. Но он есть.

Ладно! Разберемся. Нет нерешаемых задач, есть дряблые, унылые люди со слабой волей. Это не про меня.

— Ну что ж, — ответил я с отменной любезностью. — Приглашение принимается. Ведите!

И улыбнулся.