Студент Кен

Хюнэ Ди, которая в этот момент ехала домой, помотала головой, прогоняя эту крамольную мысль. Нет. Ещё не хватало стать той тёткой, которая падка на молодых смазливых мальчиков. Пусть Шин Кён живёт своей молодой жизнью.

Женщина вздохнула, побарабанила пальцами по рулю. Усмехнулась. Но оторвалась она, и в самом деле, качественно. Даже не тянуло придавить педаль. Сегодня ей совершенно не хотелось сократить время в дороге. Даже, казалось, машина недовольно порыкивает, мол, хозяйка, что случилось, давай притопим.

«Ласковой и доброй?» — Хюнэ Ди вздохнула.

Никогда она такой не была. Да, по сути, все конфликты с мужчинами сводились к тому, что они сначала прельщались её буйной стороной… Но вот в женах хотели видеть кроткую овечку. Чёрт возьми, как это сочетается? Не может женщина, которая командует бизнесом, быть тихой и скромной, по определению!

«Слышь, а давай ты не будешь меня лечить, ладно?» — это ответ Шина Кёна.

Хюнэ Ди, под пьяную-то лавочку язык развязывается, высказала парню мнение, что никто из его женщин замуж за него не пойдёт. Потому что знают, какой он кобель.

«Гораздо же лучше, когда мужики врут своим девушкам и жёнам, — язвительно заметил тогда парень. — Но на людях все верные и честные».

Прямо перед машиной Хюнэ Ди, не показав поворота, из соседнего ряда резко перестроился здоровый чёрный внедорожник. Хюнэ Ди ударила по педали тормоза… Но столкновения избежать не удалось, потому что и внедорожник с чего-то резко затормозил. Хруст, скрежет, хлопок. Хюнэ Ди уткнулась в открывшуюся подушку безопасности.

В салоне пахло чем-то кислым. Подушка быстро сдувалась. Хюнэ Ди часто дышала. Перед глазами плыло.

— Проклятье, — пробормотала она. — Да что ж такое!

— Эй, с вами всё в порядке? — женщина посмотрела вбок.

К ней обращался мужчина, лет тридцати пяти. И, судя по открытой двери внедорожника, это был как раз тот самый тупой урод, который её подрезал!

В груди у Хюнэ Ди мгновенно разгорелось привычное пламя злости.

— Сука, твою мать!!! — рыкнула она. — Какой, к дьяволу, в порядке⁈

* * *

Квартира Ю Хи Лим. Кухня

Интересная женщина. Лет сорока, среднего роста, фигуристая, то есть следит за собой. Красивая. В темном брючном костюме, с продольными серыми полосками. Белая блузка, расстёгнутая сверху ровно так, как нужно. И почему-то пиджак не надет, а наброшен на плечи.

До Хаё

— Прошу, — пригласил присесть Шин.

С женщиной был молодой парень, чуть старше Шина. Он держал в руках планшет и книжку ежедневника. Садиться парень не стал, встал за плечом начальницы.

— Меня зовут До Хаё, — спокойно и с лёгкой ленцой представилась женщина.

— Очень приятно, Шин…

— Я знаю, как тебя зовут, — перебила дама. — Сразу к делу. Я продюсер. Причину моего появления надо объяснять?

Шин слегка улыбнулся.

— Нет, не нужно, — ответил он. — Спасибо, не интересует.

На лице у женщины проскочило удивление.

— Что? — заговорила она. — Ты, видимо, не понял. Я хочу предложить тебе возможность…

— Не интересует, госпожа Хаё, — холодно и твёрдо произнёс Шин.

До Хаё уже в открытую удивилась.

(Надо пояснить. Девяносто процентов молодых корейцев хотят стать айдолами. Потому, что это голубая… отставить, заветная мечта в обществе, где столь много внимания уделяют внешности и благосостоянию. Конечно, в почти любой стране такое предложение — это отлично. Но в ЮК это особенно характерно).

— Парень, — терпеливо произнесла женщина. — Ты хоть понимаешь, от чего отказываешься?

— От пяти-десяти лет унижений? — хмыкнул Шин. — Госпожа Хаё, мой друг работает в шоу-бизнесе. Он мне много чего рассказал. Мне что-то совершенно не хочется спать, ни с властными тётками, ни, тем более, с жирными педиками.

До Хаё нахмурилась и одновременно заинтересовалась.

— А кто твой друг? — спросила она.

Тут стоящий за её спиной парень нагнулся к начальнице и что-то сказал ей на ухо. До Хаё приподняла брови.

— Вот как, — произнесла женщина. — Хорошо. Тогда прямо. Я предлагаю деньги. Много денег. Тебе столько никогда не заработать…

Она усмехнулась, окидывая парня в рабочей одежде взглядом.

— Раз ты уже понимаешь, то будет проще, — добавила она. — Я предлагаю…

— Госпожа Хаё, — прервал женщину Шин. — Я же сказал, мне ваше предложение неинтересно.

— Сто миллионов в год? — сощурилась До Хаё.

Шин усмехнулся. Вздохнул.

— Продать свою задницу за сто миллионов? — иронично спросил парень. — И что, обычно все соглашаются?

До Хаё откинулась на спинку стула, с интересом посмотрела на Шина.

— И на меньшее соглашаются, — ответила женщина. — Сто миллионов — это только основной контракт. Будут проценты с рекламных контрактов… Если ты, конечно, выстрелишь.

— И что, мне всё бросить и кинуться в сомнительную авантюру? — насмешливо спросил Шин.