Студент-медик из Дублина

— Вы, сэр, всегда умели опустошить сковородку, это уж как пить дать, — заявила Бриджит и вышла.

— Отец дома? — спросил Фингал.

— У него консультация.

Фингал испустил вздох облегчения.

— Как он?

Помедлив, мать ответила:

— В целом — как всегда. Разве что быстрее устает. — Она указала на соседнее кресло. — Присядь. Жаль, что твоего брата мы видим гораздо реже. Правда, в наших краях он бывает — проезжает мимо на машине. Он встречается с Джин Нили. — Она засмеялась. — А для нас, старых развалин, у него не находится времени.

Фингал сел.

— От Портаферри на машине часа три езды.

— Я помню, — кивнула мать. — Ему нравится быть юристом.

— Он всегда знал, кем хочет стать, — согласился Фингал.

Мать коснулась его колена.

— Оба моих мальчика знали.

— И моя мечта сбылась — благодаря тебе, мама, и Ларсу. Ты даже не представляешь себе, как я счастлив.

— Догадываюсь, и я очень рада за тебя. Жаль только, что сначала тебе пришлось покинуть нас так надолго.

— Другого пути у меня не было. Извини.

— Не надо. — В материнском голосе вдруг послышалась незнакомая Фингалу резкость. — Не смей сожалеть о том, что стремишься к мечте. Сожаление — самое никчемное из чувств.

Фингал задумался: о чем пришлось сожалеть ей самой?

Она прищурилась и склонила голову набок.

— А я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — объявила она. — О чем сожалею я? У меня есть все, о чем только может мечтать викторианская жена: прелестный дом, преуспевающий муж, двое замечательных сыновей.

— Викторианская? Можно подумать, ты уже старушка, мама.

— Как тебе известно, мне исполнилось четыре в 1887, в год золотого юбилея королевы Виктории. Взгляды, свойственные ее эпохе, никуда не делись к тому времени, как я подросла… — помолчав, она продолжала: — Когда-то и я была девчонкой, Фингал. Мне повезло. Твой дед придерживался прогрессивных взглядов. И считал, что девушкам следует давать образование — в известных пределах, разумеется. В четырнадцать лет меня отослали в Белфаст, в колледж Виктории, где разрешили закончить шесть классов. — Она отвернулась и устремила взгляд в окно. — Во время учебы в колледже я поддерживала леди Констанс Литтон и миссис Эммелин Панкхерст.

— Ты была суфражисткой? Боже правый.

— Хуже, — улыбнулась мама. — Из-за меня твоего дедушку Никсона чуть не хватил удар.

Фингал выпрямился, забыв про свой кофе.

— Как это?

— Закончив школу, я сообщила ему, что в 1899 году медицинский факультет колледжа Королевы в Белфасте начинает прием студенток.

Фингал привстал.

— Так ты хотела стать врачом, мама?

Он не верил своим ушам, настолько невероятно это звучало.

— Шокирующее откровение, да? Я знаю. — На этот раз ее улыбка была грустной. — Вот и дедушка так считал.

— Да нет, я не об этом. У нас на курсе три девушки, ну и что в этом странного? Просто я удивился, услышав о медицине от тебя.

— Так или иначе, — продолжала мать, — дедушка и слышать об этом не захотел. Справедливости ради следует заметить, что он не мешал мне изучать английскую литературу. Так я и познакомилась с твоим отцом — дедушкино решение принесло пользу.

Фингал уставился на мать.

— И с тех пор ты жалеешь о том, что так и не поступила на медицинский?

Она покачала головой.

— Я же сказала: сожаление — бесполезное чувство.

Фингал помнил эти слова, но уловил, как дрогнул ее голос.

— Поэтому ты и помогла мне бросить вызов отцу?

— Помнишь, мы когда-то читали вместе Йейтса?

Он кивнул.

— «Свои мечты я расстелил, не растопчи мои мечты». — Голос матери вновь зазвучал непривычно резко. — Никому не позволено топтать чужие мечты. Никому.

Глаза Фингала защипали подступившие слезы.

— Спасибо, мама, — очень тихо выговорил он.

Вслед за матерью он перешел в столовую, отодвинул стул и сел к столу, на котором Бриджит уже расставила приборы. Мама подала ему чашку кофе и села напротив. Услышав скрип открывшейся двери, Фингал обернулся и увидел в дверях отца. Под его неподвижным взглядом Фингал быстро поднялся.

— Коннан! — воскликнула мать. — Я не ждала тебя так скоро.

— Негодный студент так и не явился.

— Это даже к лучшему, — возразила мать. — Фингал зашел проведать нас, а ты вернулся пораньше. — Она многозначительно взглянула на сына. — А ты расстраивался, что не застал отца, — верно, Фингал?

— Как дела, папа? — спросил Фингал.

— Прекрасно, — отозвался тот. — А как твои дела, Фингал?

— Ради всего святого, Коннан, ты же не в аудитории. Присядь, выпей кофе, — предложила мама.

Фингал сел, отец занял место рядом с матерью.

— Как продвигается твое… изучение медицины?

— Неплохо, — ответил Фингал, — пожалуй, даже отлично. Как тебе известно, до сих пор я сдавал все экзамены первым.

— Ничего другого я и не ожидал. — Отец повернулся к матери.

— Мэри, будь добра, налей мне кофе.

Фингал затаил дыхание: краткое слово похвалы пришлось бы сейчас очень кстати. Он посмотрел, как встает мама, потом снова перевел взгляд на отца, сидевшего напротив. Тот держался прямо, развернув плечи, внушительный в своем безупречно сшитом костюме-тройке в тонкую полоску.