Студент на агентурной работе

Я понимал состояние беспокойства дядьки, лесные эльфары владели инициативой и мощью всего государства. Они не гнушались ни каким способом нанесения коварных и хорошо продуманных ударов. Главное для них чтобы было больнее и мучительнее для выбранного объекта мести. Откуда в этом внешне красивом народе появилась такая патологическая жестокость мне трудно было представить. Но я готовился к предстоящей схватке и не собирался отдавать им единственное свое преимущество. Я бить буду первым. Поэтому улыбнулся и спокойно глядя в глаза, ответил земной поговоркой.

– Овор, не хорони меня прежде времени. Десять лет срок не малый. Тут или осел дохнет, или падишах.

– Что за осел и что за падишах? – дядька был крайне удивлен.

– Это я к тому, что за десять лет многое может измениться. Не будем торопить события. Мы же тоже не пальцем деланные, – на моем лице задержалась улыбка и все мое существо источало уверенность, которая заражала дядьку.

– Лучше расскажи, как Вирона поживает?

– А чего рассказывать, хорошо поживает, – ответил Овор. – Прирожденная убивица. Не моргнув глазом, зарезала одного наемника, который распустил руки. Поварским ножом представляешь, – добавил он. – Еле выходили. Не знаю где она жила и чем занималась, но девушка странная. Мечем владеет в совершенстве. На уровне мастера, но дитя детем, простых вещей не знает. Спросила «откуда молоко берется»? Да что там, – он махнул рукой, – ты сам с ней поговори попозже, как придет из трактира. А вот как советник она хороша. По моей просьбе просчитала как поступит префект. Все так и вышло, как она сказала. Только лезет она не в свои дела, отобрала четверых наемников, которые несут службу тут в поместье. – Бездельники. Они видите ли хорошо мечами владеют. Он махнул рукой, – ладно сынок отдыхай, я тоже спать пойду.

Овор встал и вышел, было видно, что прошедшее время, пока я учился, его не изменило. Я остался сидеть.

Да, Вирона оказалась еще та штучка, в ней странным образом уживаются казалось бы не совместимые стороны характера, она без малейшего сожаления, или сомнения может снести голову человеку. Это я наблюдал собственными глазами. И непосредственная хрупкая беззащитность мотылька, летящего на свет горящей свечи и погибающего в ее пламени. Она была еще молода и я полагал пластична как глина, из которой что-то можно вылепить и обжечь в пламени трудностей. А передо мной стояла задача постараться вылепить из нее нечто жизнеспособное и провести ее через огонь. Это то, что я пока ясно себе не представлял.

Приблизительно через час в гостиную осторожно вошла Рона. Повертела головой, осмотревшись вокруг, и подошла ко мне.

– Ты изменился – сказала девушка, внимательно меня рассматривая. Выглядишь взрослее. Взгляд очень уверенный. – Она уселась в кресло напротив.

Я видел ее потухшие глаза и обреченность в них. Уголки рта приспущены и во круг них появились скорбные складочки, едва заметные, но выдававшие сколько внутренних переживаний ей пришлось перенести. Она мяла в руках платок, не зная с чего начать.

– Что случилось? – пришел я на помощь.

– Дар, у меня большие проблемы. – девушка подняла на меня глаза, в которых отражалась смесь скорби, надежды и сомнения.

– Мне отказан в допуск к спутнику… Рона помолчала, по щекам покатились слезы. – В связи со смертью. – Девушка смотрела на меня с неприкрытым отчаянием.

– Чей смертью? – не понял я.

– Моей смертью Дар, моей! Допуск аннулирован в связи со смертью агента с позывным – «Привидение».

– Ничего себе поворот, – непроизвольно вырвалось у меня.

– Что делать, Дар? – Рона с надеждой смотрела на меня.

А что я мог ей предложить в этой ситуации, сам затерянный в чужом мире и запертый в чужом теле? Только дать шанс сохранит надежду.

– Первое правило агента, знаешь какое? – спросил я.

– Какое? – со слезами в голосе спросила студентка спецшколы. Я видел что она не слышит мой вопрос, пребывая в состоянии сильно расстроенных чувств.

– Не паниковать! – как можно тверже ответил я, при этом повысив голос.

Вирона уже более внимательно посмотрела на меня.

– Второе правило агента, какое? – продолжал я отвлекать ее от тяжелых мыслей.

– Какое? – вторила она мне, в ее голосе прозвучала не смелая надежда.

– Надежда умирает после смерти агента, – придумал я на ходу.

Рона задумалась, а потом сделала свой логический вывод.

– А какая мне будет польза, если надежда умрет после меня? Я же тоже умру. Она смотрела на меня не понимая.

– Польза в том, что пока ты жива, у тебя есть шансы выкрутиться. По этому не надо отчаиваться, включай свои способности, – приказал я.

– Значит, ты мне поможешь вернуться? – Глаза ее сразу стали сухими. Я посмотрел на нее, мне бы ее уверенность, но твердо сказал: – Можешь не сомневаться.

Рона чмокнула меня в щеку, – спасибо! Я верила что ты мне поможешь, – и уже в совсем другом настроении убежала.