Студентка

Да, для неё это была настоящая трагедия: в семье её никто не понимал, с её мнением не считались, все осуждали её выбор, с презрением воротили нос от её успехов. И в то же время, я не понимала, зачем она разводит такую драму. А кого понимали? Кого не осуждали? А про мнение – стоит ли про это говорить? Ни для кого не секрет, что жажда контролировать жизнь ребёнка, в совокупности с отрицанием осознания собственного бессилия, лишает родителей разума. Они ведь и так перегружены работой, а тут ещё чьё-то мнение, какого-то недочеловека, да кому оно нужно? Зачем заморачиваться? Гораздо удобнее ведь предложить своё мнение, утвердить его и принудить следовать ему, успокоив себя надеждой, что твой ребёнок – тамагочи, и как ты скажешь, так оно и будет. Для каждого тамагочи, при этом, совершенно очевидно, что его можно заставить что-то сделать, даже заставить делать, но не заставить любить. А что до родителей – я не знаю, их ослепила власть, деньги, алкоголь… Просто собственная глупость. Я ведь тоже оказалась в этой печальной ситуации, когда ты понимаешь слишком много, но ничего не можешь сделать, пока всего лишь учишься на младших курсах. Ты думаешь, ты самая несчастная на свете? Ну оглянись вокруг, перестань смотреть только на себя!

Я сидела и пыталась что-то сказать, что-то, что могло бы её успокоить, но мне это давалось с трудом. Мне хотелось взорваться, сказать: «Да что ты знаешь о проблемах, избалованная девчонка?!» Я слушала, слушала её эти жалобы и думала, как бы я хотела иметь её проблемы. Да тебя бы хоть на один грёбаный день в мои туфли… Мне казалось до слёз смешным, как человек жалуется на одиночество. А ты попробуй пожить как я – без повышенной стипендии одного из лучших университетов страны, без личного пространства, хоть и койко-места, но личного; пожить полностью финансово зависимой от отчима, который по пьяни может размазать тебя об стенку, как муху, чествуя свою победу – моё бессилие. Ты думаешь, тебя никто не слышит? Да кому ты нужна?! Никому. Ни ты, ни я. Никому не нужны.

Часть 2

Глава 1. Теоретическая механика

Я сидела в комнате одна и смотрела в стену. Тихо. Соседки приедут через пару дней, перед самым началом учёбы. А я что?

Когда у тебя ничего нет – тебе ничего не нужно. Так я оправдываю то, что мне не хватает посуды. Стипендия. Надбавки. С повышенной было хорошо, хватало, но посуду купить не смогла, а я хотела бы, чтобы чашки было хотя бы две. Я посмотрела на купюры. Это всё. Зря я поехала домой, зря. Зачем? Дорого обошлось. Проверила полки. Гречка. Я ненавижу гречку. Ничего, через неделю должна прийти стипендия. Больше всего я бы хотела поесть дыню.

Я сидела в комнате одна и смотрела в стену. Книги мёртвым грузом стояли на полке, а по ним ползали тараканы. Я обмазала полку мелом, и теперь она вся была усыпана белыми следами маленьких ножек, исходивших мои книги вдоль и поперёк. В тишине я слышу тяжёлый топот голодных насекомых, готовых открыть охоту даже на меня. Я залила всю комнату дихлофосом, и топот усилился. Я встала посреди комнаты, беспрестанно оглядываясь, чтобы ни одна мерзкая тварь не заползла на меня. За лето их тут развелось так много! Надеюсь, это поможет. Сколько ещё ждать? Как спать в отравленном воздухе? Я наблюдала, как стены и потолок наполняются дрожащими в агонии тараканами, которые сваливались на пол, издавая характерный звук, когда их панцирь ударялся о линолеум. Мои лёгкие пропитывались едким паром. В горле начало чесаться, а кожа, особенно на руках, стала гореть. Раздался стук в дверь. Тук-тук-тук. Я проверила местность на наличие тараканов и осторожно прокралась к двери.

– Мила-ана-а. Ты тут? Мила-а-ана-а.

Я открыла дверь.

– Дима?

– При-вет! А хочешь блинчики?

– Чего?

– Ну, блинчики, – Дима очертил в воздухе круг и улыбнулся. Я всё ещё не понимала, реально ли это, или же я просто надышалась дихлофосом? Я согласилась.

В крошечной комнате на двухъярусной кровати, как воробьи на проводах, сидели Ян и Антон.

– Привет, – словно не замечая меня, Антон махнул рукой в мою сторону. Я молча махнула в ответ и улыбнулась, поджав губы.

– Будешь с нами смотреть аниме? – спросил Ян.

Я подумала, что ненавижу аниме и сказала:

– Да, почему бы и нет, давайте.

– А мы знали, что ты согласишься, – Ян улыбнулся, подняв брови так, словно только что одержал блестящую победу в доказательстве теоремы, и с видом «ну я же знал», выудил из-за кровати бутылку Bud, – а это тебе.

– Серьёзно?

– Пф, говорю же, знал, – он снова сыграл в знатока, и я рассмеялась.

– Ну чего ты стоишь, садись, – Дима махнул на кровать.

Мы вчетвером уселись на первом этаже, поставили ноутбук на стол, и стали смотреть мультфильм. Аниме было дурацкое, пиво – дешёвое, но я была счастлива. Я не знаю, почему, но я была счастлива.

– Так, а почему ты не пришла к нам? – спросил Дима, когда я рассказала, что почти всё время сижу в общаге одна, и это бывает грустно, – Мы бы с радостью провели с тобой время!

– Ну… потому что я девочка? Ну, это было бы странно, разве нет? – я развела руками.