Студентка, коммерсантка и просто красавица!

На носу был выпускной, днями мы с Любой просиживали в библиотеке, готовясь и к школьным, и к вступительным экзаменам. Есенина решила поступать на экономиста.

И если по основным предметам я была готова, то история КПСС не давалась никак. Все эти бесконечные съезды и доктрины – словно тёмный лес. А ведь этот предмет есть на любом факультете, не отвертишься.

Домой я пришла расстроенная, как сдавать то, что не можешь запомнить? Мама гладила бельё в зале, пообедав, примостилась рядом с ней на диване. Мой взгляд упал на длинную юбку у неё в руках. Та-ак, может зубрить ночами и не придётся?

– Позволь примерить? – подошла я к ней.

– Юбку? – удивилась она. – Конечно, не помню только, чтобы ты раньше носила такую длину.

– Мне не носить, экзамен сдать, – я оделась и подошла к зеркалу. Роста мы были одинакового, так что длина – в самый раз, надо только ушить немного по бокам.

– А подъюбник чёрный есть?

– Есть, – мама подошла ко мне, – ты что задумала?

– Ничего постыдного, не беспокойся. Твоя юбка поможет в благом деле поступления в институт.

– Всё понятно, – усмехнулась мама, – «шпоры» наше всё.

– А что делать? Ну не могу я запомнить ни двадцать третий съезд, ни пятнадцатый. Хоть ночуй в библиотеке.

– Оставь всё мне, я нашью на подъюбник карманы, их будет два, билеты поделишь пополам, – мама забрала вещи, измерила сантиметром мою талию и унесла всё в свою комнату.

– Спасибо, мамуль, – обняла я её.

– Да чего уж там, – отмахнулась она, – думаешь, ты одна так экзамены сдавать собралась? Иди пиши шпаргалки.

О школьных экзаменах я не волновалась. Всё было давно вызубрено. Незаметно подошёл конец мая, а с ним и завершение нашей учёбы. Все предметы я сдала на «отлично».

Был погожий июньский денёк. Мы шли с Любой после экзамена по опустевшей и словно осиротевшей школе. Скоро покинем эти стены. Удастся ли мне совершить всё задуманное? Не хотелось потратить выпавший мне шанс зря. Впереди вся жизнь, но своё будущее я закладываю уже сейчас.

– Скоро выпускной, – вздохнула Люба, – ты приготовила платье?

Её вопрос застал меня врасплох, я ведь и думать об этом забыла! Все силы уходили на подготовку к поступлению.

– Нет, – вздохнула тоскливо, – совсем вылетело из головы!

– Ну ты даёшь, как можно забыть о таком вечере? – Люба с сомнением оглядела меня, – совсем заучилась. Послушай, откуда подобное рвение? Ведь раньше ты и не думала о «международке»? Не страшно? Там ведь сама знаешь, конкурс ещё тот.

– Страшно, но если всего бояться, то как тогда строить свою жизнь? Плыть по течению? Это не по мне. Ты вот тоже на экономический идёшь. И конкурс там не меньше.

– Ты только не обижайся, – потупила взгляд Люба, – но мама уже обо всём договорилась. Связи, понимаешь?

– Мне не обидно, – погладила её по плечу, – если бы у меня были связи, я тоже бы ими воспользовалась.

–Да? – Есенина вскинула на меня глаза, – а мне кажется, что это нечестно.

– Нечестно, но такова жизнь. Здесь иногда приходится своё место зубами выгрызать. Будущее покажет, кто был прав, а кто нет. Пока живём как можем. И ты сильно себя не вини. Даже если бы твоя мама не помогла, ты поступила бы сама. Кто у нас знает алгебру и геометрию лучше, чем ты? Да и остальные предметы у тебя в порядке.

– Верно, а всё же как-то гадко на душе, – вздохнула, поморщившись, Люба.

– Просто выброси эти мысли из головы. Расскажи лучше, в чём пойдёшь на выпускной?

А в чём пойду я? Нужно пересмотреть мамины платья и Алкины, глядишь, что-нибудь подходящее найдётся. Это же надо, забыть про выпускной. Люба в красках описывала мне привезённое для неё платье, откуда-то из Прибалтики.

– Слушай, а пойдём ко мне, – предложила Есенина, – покажу обновку, мне необходимо мнение со стороны. Маме-то всегда всё нравится.

И мы отправились к Любе. Вкус у её родительницы был хорош. Длинное, шёлковое, струящееся платье цвета топлёного молока необычайно шло подруге. Подчёркивало изгибы тела, высокую грудь. Да, мне о таком только мечтать!

– Люба, какая ты красивая в нём! – я искренне восхитилась подругой.

Есенина зарделась, оправила платье руками:

– Понимаешь, так неловко в нём.

– Брось эти глупости, ты отлично выглядишь и не надо этого стесняться.

– Хотела тебе показать, – Люба вынесла ещё одно платье, – мне не подошло по размеру, зато тебе будет хорошо. И я подумала, возможно, ты возьмёшь его себе, как подарок от меня?

Есенина разложила на диване ещё один наряд. Тёмно-синее, почти чёрное атласное платье цвета полночного неба, с шифоновыми рукавами и верхней юбкой. Выглядело оно чудесно, не оторвать глаз!

– Примерь, пожалуйста, – протянула обновку Люба.

Просить дважды меня не пришлось. Платье село, как влитое, мягко облегая фигуру. Оно словно состояло из двух: атласное приталенное, а сверху лёгкая шифоновая юбка-солнце и воздушные рукава. Даже моя угловатая подростковая фигурка смотрелась в таком наряде неожиданно изящно. Я восторженно разглядывала себя в зеркало:

– Люба, а мама не будет против таких подарков, оно же дорогое?