Студентка, коммерсантка и просто красавица!

– Гордо, – вздохнула я. Спорить с мужем об имени ребёнка мы начали с первого месяца беременности, обычно он всегда охотно шёл на компромисс, но тут оказался просто непрошибаем.

Наша жизнь в Буэнос-Айресе была давно налажена и сейчас, как говорил Юрка, мы занимались «активным размножением». Три года назад родилась наша дочь, Эвелина. Коротко все на местный манер называли её Эва. И когда малышка подросла, мы решились на второго ребёнка.

Мама с папой и обожаемой tia (исп. тётя) Мариной помогали мне справляться с беременностью и с дочкой, пока Пётр почти круглосуточно корпел над своими проектами.

Мы купили дом недалеко от родителей, на той же Авенида Мелиан. Наш бизнес, именно наш, процветал.

Я недооценивала всю мощь интернета, Пётр помог мне разместить рекламу на сайтах и вскоре вместо одного магазинчика, мы открыли целую сеть по всей территории Латинской Америки. Люди охотнее скупали косметику напрямую от производителя.

Проекты Петра также росли как на дрожжах, каждый новый день был ещё одним витком развития. Я всегда верила в мужа и уже давно не проверяю наши активы: во-первых, там царство мужа, во-вторых, разорение нам не грозит.

Со временем Алка и Ярик тоже перебрались к нам, со своими двумя детьми. У них родился второй сын Владислав. Такой же очаровательный и взбалмошный как мама.

Годы перестройки прошли для них нелегко, Ярик пытался открыть своё дело, но не очень успешно. Деньги в целом не потерял, но заработать не удалось. Своими старыми связями он пользоваться опасался. Как рассказывала сестра, все партийные шишки быстро переквалифицировались, кто в народных избранников, а кто и в откровенных бандюков. Впрочем, иногда это означало одно и то же.

Мы редко поддерживали с ними связь, цены на международные разговоры были просто баснословными, но, узнав, что они едва держатся на плаву, не раздумывая отправились с мужем в Россию, помогли им продать квартиру и перебраться в Аргентину.

Здесь они с Аллой открыли свадебное агентство и не прогадали. Яркая сестра и рассудительный Ярослав были идеальным тандемом для организации таких торжеств.

Звали с собой и Сорокиных. Но Юра и Люба наотрез отказались уезжать. Впрочем, их жизнь сложилась неплохо. Проныра Сорокин, был как поплавок, которого не сможет потопить ни одна волна. Он всегда отыскивал выход из любого тупика.

В Москве у них была сеть бутиков модной одежды. Заправлял всем Юра, но Люба была главной его поддержкой, она вела все финансовые дела компании. Приехав в Россию, мы побывали у них в гостях. Сорокины купили отличный дом на окраине Москвы, где и встречали нас всей дружной семьёй.

– Иванова, рад приветствовать, – балагурил Юрка.

– Я теперь не Иванова, а Ильн, – погрозила ему пальцем.

– Пардоньте, госпожа Ильн, – одноклассник шутливо поклонился.

– Хватит вам препираться, – перебила нас Люба, – Иришка, ты удивительно похорошела, – подруга крепко обняла меня, не сдерживая слёз.

Всю ночь мы болтали с ней о жизни, пока мужчины обсуждали бизнес, устроившись во дворе с бутылочкой виски.

– Знаешь, кого я недавно встретила? – глаза Любы стали печальны, – Андрея. Твоего бывшего. Ездила к родителям в наш городок и столкнулась с ним в магазине. Он сейчас живёт со своей бабушкой в однушке. Квартиры в городке они лишились, его отец умер. Вот и остались вдвоём. Что-то у него не заладилось, пришлось вернуться туда, откуда уехал. Расспрашивать я постеснялась. И всё равно, жалко его.

Это было похоже на мою скромную и тактичную подругу.

– Судьба сама решает, кого наградить, а кого наказать. Бессмысленно пытаться понять её виражи, зачастую они лишь бумеранг из прошлого, – у меня не осталось чувств к этому мужчине. Никаких. Даже жалости. Он сам выбрал и распорядился своей жизнью.

– Да, всё правильно, – согласилась Люба, – только вот жалко же.

Я рассмеялась:

– Подруга ты неисправима.

В этом была вся она. Как только их дела пошли в гору, Люба начала помогать детским домам, возила вещи, игрушки, просто сладости. Теперь у неё был небольшой благотворительный фонд. Благодаря ему удавалось оплатить сиротам дорогостоящие операции, которые порой делались только за границей.

– Ладно тебе, – отмахнулась Люба, – сама такая.

– Да, – согласилась я, – такая.

Мы с Петром помогали беженцам. Всё началось совершенно случайно, когда в ресторан, где пела мама, прибился голодный оборванный мальчишка лет десяти. Накормив его ужином, папа забрал малыша домой, позже его усыновила хорошая семья. Как оказалось, при бегстве родители Хорхе, как звали найдёныша, погибли. И он долго скитался по улицам, подойдя к ресторану на запах вкусной еды, решил попросить милостыню. Там его и нашла моя мама и не смогла пройти мимо голодного ребёнка.