Студентка по неосторожности, или факультет для избранных (СИ)

— Если бы знал, что у тебя будет такая реакция, придержал бы фото на потом, — он наклонился и успокаивающе поцеловал меня в макушку. — Не плачь, малышка, я с тобой, и теперь всё будет хорошо. Я обещаю!

— Спасибо! — всё ещё тихонько всхлипывая, ответила я.

Казалось, из меня за последние дни вылилось не меньше тонны слёз, и на большее, чем просто выть, как слабая девица, я не способна. Хотя почему «как»? Я и есть слабая, но думаю, теперь я могу себе это позволить, теперь, когда за моей спиной стоит надёжный любящий мужчина. В том, что Крис любит меня, я не сомневалась ни на миг, пусть он мне пока этого ещё и не сказал. Но разве не ради меня он прилетел на Орсиен, не ради меня сражался с имирами в пещере?!

Я успокоилась и снова села на стул, наливая сок себе и теперь уже, наверное, своему мужу, так как вроде по закону оборотней мы женаты.

— Крис, раз мы уезжаем, надо бы забрать с собой доктора Хару. И ты обещал мне всё рассказать! — я немного надула губки и притворно обиженно посмотрела на своего любимого.

Он улыбнулся и покачал головой, усаживаясь на стул рядом со мной.

— Что — всё-всё?

— Да, всё с самого начала! — потребовала я.----Всем доброго и отличного настроения! Продолжение завтра!

Глава 18.4

— А любопытная у меня жёнушка, ну что с тобой поделаешь. Только, чур, держать себя в руках, — уже серьёзно предупредил меня Крис. — Когда я увидел Блеквела, прижимающего тебя к стене, то понял, что не могу позволить ему так унижать тебя, пускай и в целях конспирации. После ужина я пошёл поговорить с ним, но увидел Эндрю лежащим на полу в луже собственной крови. Ты ведь мало что знаешь о нашей природе? — Крис замолчал, а когда я кивнула, то продолжил: — Нас тяжело убить. Слишком высока регенерация, порой даже выстрел в сердце не способен это сделать. Есть пара верных способов, например: сжигание, отсечение головы, выстрел в голову. Когда-то этого нам оказалось мало, и мы искали более эффективные способы, — Крис снова замолчал и сделал глоток сока. Ему явно было тяжело говорить об ошибках, сделанных своим народом. — Мы изобрели особое оружие и особые пули, которые не позволяли ранам закрываться, и при вытаскивании они чаще всего уходили глубже в тело жертвы. Именно из такого оружия ранили Блеквела. Он сопротивлялся довольно яростно, судя по тому, что часть мебели разнесли в щепки. Но в тот момент мне было не до рассуждений. Едва я увидел эту рану, понял: нужно изъять пули, иначе Блеквел умрёт, поэтому я выкусил их вместе с плотью. И в комнату как раз вошла ты… Но твоё лицо исказила гримаса ужаса и отвращения, собственно говоря, я понимаю, что ты подумала. Но больше всего меня поразил Рем, который так ловко сыграл на твоих чувствах. А я, дурак, сразу не раскусил его, думал, что он просто заигрался и не хочет тебя отпускать. Борется — пусть и слегка грязным способом. Но когда Эндрю оказали помощь, и он начал приходить в себя, то постоянно бормотал про флешку. Честно признаюсь, сообразил я не сразу, а когда всё встало на свои места, было уже поздно. Единственное, что я смог, так это связаться с кораблём, на котором увозили тебя. Лакшми, я чуть с ума не сошёл, когда понял, что навсегда потерял тебя… — Крис взял меня за руки и сжал в своих ладонях. — Хуже всего было осознание своей беспомощности. Я не мог принять решение о наступлении единолично, не мог броситься догонять тебя, угнав отцовский корабль, нарушив всякую конспирацию. Сначала я рассказал всё своему отцу про Рема, про убийство моего брата Джорджа и про тебя. Папа был в ярости, он мечтал уничтожить Эримеля вместе со всеми императорскими отпрысками и их прихвостнями, но долг главы кланы и председателя совета двенадцати превыше личных чувств. Он не мог послать наш флот совместно с флотом Земли в атаку на верную смерть, ибо нас слишком мало, а ваши корабли не предназначены для полётов в дальний космос. Совет двенадцати решил, что мы не готовы к открытой конфронтации, и смене их вердикта не помогли даже сведения о разработанной доктором Хару вакцине, вся информация о которой теперь находилась в руках наших противников.

Я порывался один сбежать за тобой, но отец вырубил меня и запер в подвале, словно щенка, мотивируя это тем, что не намерен терять единственного сына. А я выл и бросался на дверь, словно дикий зверь. Мне было так страшно за тебя. Меня лихорадило от осознания, что этот урод Саммерс может сделать с тобой всё что угодно, что я могу потерять тебя — мою айхе — навсегда. Несколько дней превратились для меня в сплошной ад, а потом пришёл отец, бросил мне форму, велел привести себя в порядок и сообщил, что мы выступаем.