Студентка в наказание

В какой-то момент я поняла, что при столкновении нескольких стихий возможен большой бабах. Вернее, не так, при столкновении стихий сто процентов будет взрыв! И попятилась к выходу из комнаты. Дендрон тоже, может быть, хотел спрятаться, но у него такой возможности не было.

Когда два шара вплотную подобрались к полоске огня, я выскочила из комнаты и дверь за собой закрыла. Через пару секунд раздался оглушительный грохот, сотрясший все этажи здания, в котором мне не повезло очутиться, да еще взрыв выгнул дверь комнаты наружу.

Мне страшно было заглядывать в комнату, чтобы проверить, как там дендрон и можно ли опознать его хотя бы по частям тела, но пришлось. Я собиралась только взглянуть и сразу же сбежать – мол, я ни при чем, но, к счастью, оказалось, что дендрон совсем не пострадал. Он сидел посреди комнаты и тряс головой, но контузия не аргумент, так что я бросилась к дендрону и принялась его подталкивать к двери.

– А ну, вставай! Здесь сейчас вся охрана будет, давай вытаскивай нас отсюда.

Дендрон на меня не реагировал, по-прежнему сидел и тряс головой, а я кричала над ним, как сумасшедшая. В общем-то, в таких условиях закономерностью явилось то, что покалеченная дверь открылась и в проеме показались двое мужчин в серой форме. Пребывая в панике, я и думать забыла о конспирации и о том, что в поисках меня прочесывают здание.

– Вот она, – мужчина щербато улыбнулся.

– Она владеет воздухом, будьте осторожнее, – донесся голос мсье Куса, а я расстроилась, что не ударила этого маньяка сильнее или хотя бы не попинала на прощание.

– Разумеется, – мужчины по одному протиснулись в комнату. Я отпрыгнула за брата Кисьяка, собираясь прикрываться им, как щитом, но дендрон вдруг вполне осмысленно посмотрел на охранников и тяжело поднялся на ноги. По примеру Кисьяка я думала, что принц не сможет передвигаться без почвы, но дендрон вдруг шагнул вперед. То ли охранники не знали о его способностях, а мсье Кус старался не высовываться и пропустил освобождение такого серьезного врага, то ли мужчины самонадеянно думали, что справятся со средоточием магии земли.

Я не удивилась тому, что здание содрогнулось, не удивилась и тому, что деревья с улицы выломали несуществующее ранее окно, удивительно было, что по коридору понеслась песчаная волна, которая смела мсье Куса. Мне казалось, магия Кисьяка – настоящее чудо, раз он творит ее не задумываясь, так, как дышит, но его старший брат по-настоящему поражал.

Здание мы покинули через дырку в стене, по плетущимся стволам деревьев, но оказались не в городе, как я надеялась, а на огороженном участке, судя по деревьям за стеной, находящемся посреди леса.

Я испугалась, а дендрон, посмотрев по сторонам, наоборот, обрадовался, и понятно почему. К нам бежали люди, но затряслась земля, из-под которой выбирались внушительных размеров големы, деревья покидали лес и, ломая заборы, сдвигались к дендрону. Нас поливали магией, но песчаные и травяные щиты легко сдерживали нападающих.

Дендрон посмотрел на меня сияющими от счастья глазами и что-то проревел. Не понимая, о чем идет речь, я на всякий случай покивала, а затем не удержалась и спросила:

– Как они тебя похитили, если ты такое умеешь?

***

Нашел нас Кисьяк. Почувствовал магию брата и бросился на помощь, приведя с собой подмогу в виде Радагата, ректора и еще кучи сотрудников министерства внутренних дел. За то время, что я была без сознания, а затем делала все для своего спасения, развернули целую операцию, собрали много людей – вызвали даже моего отца, вот только куда отправляться, не знали. Зато после того, как Кисьяк указал путь, спасатели бросились на помощь всей толпой.

Два дня меня терзали допросами, вопросами и обследованиями, но и информацией снабжали стабильно, так что недостатка в поводах «подумать» я не испытывала.

Глубокое обследование показало, что наследница Контас окончательно и бесповоротно сошла с ума. Магию ей заблокировали, вот только вряд ли это теперь сможет помочь – психическое здоровье сила целителей вернуть не в состоянии.

Дрома Контаса арестовали прямо на заседании Совета. Воспользовавшись отсутствием Чирраса, он пытался решить последние вопросы с принятием так нужного ему закона и искренне удивился, когда в зал зашел отряд, присланный для ареста. Более того, Контас, уверенный, что я уже мертва, а останки мои не собрать, утверждал, что готов к обыску всех помещений, записанных на членов его семьи. Да уж, теперь министру точно не получить в свободное пользование залежи полезных ископаемых и тем более не стать аристократом. Как мне пояснил папа, Контас действительно надеялся, что, если завладеет большими объемами земельных угодий, императору придется наделить семью титулом. Надеялся и Лизавете это пообещал. Алчность и честолюбие оказались семейной чертой.