Студенты. Книга 1

Та новогодняя ночь с её скромным праздничным столом стала отправной точкой к созданию трёх счастливых семей. У всех по-разному сложилась жизнь и судьба, но бесспорным было одно — и счастье, и любовь пришли к ним в студенческие годы. И сейчас, по прошествии стольких лет, они возникли в памяти Саввы Николаевича как образы его далёкой и прекрасной юности.

Глава 13. Экзамены, или путь к отчаянию

Ну что за студент, который не трясся бы на экзаменах. Если даже ты сильный студент и хорошо знаешь предмет, мандраж всё равно неизбежен. Такова психология людей. Кстати, именно на ней построены многочисленные аферы. Сколько по России-матушке было предсказателей и шарлатанов, делающих деньги на страхе людском перед чем-то неизбежным. Что-то сбывалось, что-то нет. Но если подкидывать монету, пытаясь угадать, что выпадет, «орёл» или «решка», частота попадания составит, как говорит теория вероятности, пятьдесят на пятьдесят. Так и в предсказаниях.

Но страх на экзаменах это особый страх. Здесь главное не то, что можешь не сдать, получить двойку, а страх за своё реноме. Как ты, такой умник, балагур и острослов, рассказчик анекдотов про дураков — и вдруг схлопочешь пару. Тут уж не до смеха. Самогó на смех поднимут. Можно предположить, что если бы студенты сдавали экзамены сугубо конфиденциально и было бы неизвестно кто какую отметку получил, особого страха никто бы и не испытывал. Но это всё из области теорий и предположений. Практика же говорит о другом. Страх перед экзаменом испытывают все — это аксиома.

Другое дело, что каждый переносит этот стресс по-своему. Так сказать, специфически. Например, Валерка внешне всегда был спокоен, даже весел, когда сдавал экзамены: шутил, не суетился, никогда не спрашивал, какие вопросы задавал экзаменатор. Он лишь проявлял интерес к самóй оценке: тройка, четвёрка или неуд. О пятёрках речь вообще не шла. Эту оценку получала лишь особая категория студентов, которые приходили для сдачи экзамена чуть ли не накануне. Они терпеливо ждали, когда лаборант запустит их первыми в аудиторию и экзаменатор раздаст билеты. Потом они долго и методично писали ответы на листках бумаги, и лишь кто-то один из немногих мог рискнуть отвечать сразу, без подготовки. Все же среди отличников были и талантливые ребята.

Валерка же спрашивал об отметках и кто их поставил с одной целью: узнать, к какому преподавателю направить стопы, у кого какое настроение. Вот его главный козырь при сдаче экзамена. Он должен был чётко знать, у кого из экзаменаторов сегодня плохое настроение — к тому он ни за что не садился, если даже знал билет. И что интересно, Валерка всегда угадывал, прокол случался редко. Почти все экзамены Валерка сдавал с первого захода. И это при том, что готовился к ним из рук вон плохо. Но изначальный психологический настрой на успех и расчёт на хорошее настроение у экзаменатора были главными факторами победы Валерки. И он терпеливо готовился, выпытывая у вышедших с экзамена студентов, какое настроение у Марины Ивановны или Ивана Семеновича. И как только узнавал, что у такого-то экзаменатора приподнятое и радостное настроение, смело шёл к нему.

Другой однокурсник и друг Саввы, Женька, имел другую особенность. Он начинал заикаться больше обычного, изображая крайнее волнение. Студенты, которые ходили сдавать один из экзаменов вместе с Женькой, вспоминали такой диалог между ним и профессором по анатомии.

— Во-о-от ф-ф-фасция пэ-пэ-пэ…

— Фасция Пельвина — досказал профессор.

— П-п-правильно, — обрадованно закивал Женька.

И так минут десять. Наконец профессор не выдержал:

— Хорошо, молодой человек. Вы лучше пишите мне на листочке весь ответ или те слова, которые вам трудно выговорить.

У Женьки челюсть отвисла от такого предложения. Писать это заведомо ухудшить ответ. Если отвечаешь устно, то можно хоть как-то прочитать на лице преподавателя, нравится ему ответ или нет, и, если что-то идёт не так, попытаться перестроиться. Но на листке нужно писать точно, а это не всегда получается.

Женька на втором вопросе уже стал заикаться заметно меньше, но там, где не знал точного ответа, опять по привычке входил в сильное заикание. В конце концов профессору надоело и он с миром отпустил Женьку. Иногда из жалости к Женьке преподаватели ставили четверку вместо тройки, он никогда не получал двойки.