Студзянки

«Мы пересекли поле длиной 1200 метров. Мы вели огонь на ходу, противник отступал. В лес въехали очень осторожно. Для защиты танка я получил трех автоматчиков. Показались два советских солдата, они сидели, замаскировавшись, и подавали сигнал, чтобы в зарослях танк не наехал на них. Примерно в 40 метрах от опушки леса я заметил движение. Это немцы вели оборонительные работы: маскировали пулеметные гнезда и позиции противотанковых орудий. Между обеими опушками было жнивье шириной 200—250 метров. Снопы были собраны в копны, некоторые из них немцы уже разобрали для маскировки своих позиций».

Подпоручник Александр Марчук:

«В начале атаки у меня на броне было четыре автоматчика, но, где я их потерял, не знаю. В лесу на нас напали немцы, прыгнули на машину. Я через люк метнул гранаты, чтобы сбросить их с танка. Наконец мы приблизились к противоположной опушке леса, примерно метров на сто правее строений фольварка».

Хорунжий Тадеуш Корняк:

«Я открыл сильный огонь из танка. Немцы, ошеломленные, бросились бежать, укрываясь за деревьями. Сориентировавшись, откуда ведется огонь, они подтянули два орудия к опушке леса и начали стрелять осколочными снарядами, которые рвались вокруг танка. Осколком разбило стекло смотровой щели водителя. Я приказал сменить его. К этому времени мы уже израсходовали две трети боекомплекта (более шестидесяти снарядов)».

Подпоручник Александр Марчук:

«Когда мы вышли на открытое пространство, снаряд с противоположного конца поляны сорвал бандаж с колеса, поддерживающего гусеницу. Мы отъехали назад за деревья и подтянули свободную гусеницу. Я увидел за полянкой убегающих немцев и автомашины на расстоянии около полукилометра. Я открыл по ним огонь из орудия, еще не зная, где остальные танки роты. Из пулемета я уложил гренадера, который удирал через поляну, неся на спине сноп ржи… Через какое-то время через лес с юга к нам подбежала советская пехота. Было слышно, как бойцы кричат «Ура!» и стреляют, преследуя немцев».

Лес рубят — щепки летят, как говорится в пословице. Однако наступает минута, когда после очередного сильного удара дрогнет ствол дерева от корня до вершины, и тогда только одним дровосекам ведомо, что оно вот-вот рухнет.

Наступая, соединение вначале разрушает блиндажи, уничтожает орудия и пулеметы противника, овладевает отдельными окопами. Но узел обороны еще держится, жалит очередями, бросается снарядами с закрытых позиций, управляет огнем поддерживающих его дальнобойных орудий. Однако наступает минута, когда после очередного удара, такой же силы, что и все предыдущие, лопается главная артерия или надламывается психическая сопротивляемость обороняющихся. Очень трудно понять, какой из ударов стал решающим, ибо они следуют один за другим с быстротой молнии, но минуту можно определить безошибочно.