Ступень третья. Часть первая [СИ]

Я, не задумываясь, ударил по аквариуму. Тот разлетелся, жидкость хлынула густым потоком, но на самочувствии Моруса это не отразилось ровным счетом никак: он повис в воздухе, обволакивая императора тонкими паутинными нитями и явно собираясь питаться. Исчезновение комфортной среды огромная медуза не заметила, занятая подготовкой к трапезе. Ментально она давила так, что мои щиты едва удерживали ее влияние, а щиты императора и Постникова, похоже, рухнули сразу. Даниил, судя по грохоту, свалился в коридоре. Во всяком случае грохот я слышал, а оборачиваться не стал, не до того: от этой битвы зависело не только мое будущее.

Сожрать императора я позволить не мог и раз за разом отправлял различные заклинания, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы повредить большую медузу, а не только мелочь, которую удалось сжечь драконьим огнем сразу, не дав ей разлететься и встроиться в кого-нибудь из нас, так как артефактный перстень я не рискнул надеть, а без него мы были всего лишь добычей.

Но матка оказалась необычайно устойчивой, и единственное, что страдало — выпущенные ею прозрачные нити. Вот они рвались и сжигались просто на отлично, но это никак не продвигало меня к цели. Морус был куда прочнее своих деток, и мои удары для него были не болезненней коготков котенка. Даже драконий огонь, на который уходило до фига маны, не смог проделать в нем дыру.

Нити я продолжал резать, лихорадочно размышляя, что делать. В такой ситуации даже перенапряжение не пугало больше, чем судьба императора. Если с ним что-то случится, то слово, им данное, в расчет не примут, полягут все мои. За покушения наказывали со всей жестокостью, это я помнил из курса истории. А это не просто покушение, это почти удавшееся покушение.

Морус продолжал давить, ментально он был очень силен. Наверняка разжирел на десятках, а то и сотнях сожранных магов. То, что я встал между ним и его едой, его раздражало, и он собирался стряхнуть меня, как надоедливую муху. Пока он излучал лишь недовольство по отношению ко мне и транслировал, что с хозяином так поступать нельзя, а то он накажет, и больно. Но для меня он хозяином не был.

Я обрезал очередную нить и наконец сообразил поставить защиту на императора и Постникова. Надолго ее не хватит такими темпами, но хоть сколько-то продержится. Правильность выбранной стратегии понял сразу, когда император зашевелился. Отодвинуться ему не удалось, щупальца держали крепко, но он хотя бы был жив, двигался и пытался бороться.

Очнулся и Постников: из-за моей спины полетели заклинания, тоже не приносившие ни малейшего вреда медузе.

— Матерь божья, это вообще что? — выдохнул Даниил. — Может, хватаем императора и рвем когти?

— Не вытащим, — ответил я и поразился, насколько хрипло прозвучал голос. — Оно его держит.

— На это не действует вообще ничего. Полный иммунитет к магии.

— Не полный, — не согласился я. — Но шкура необычайно устойчивая. Нужно ее как-то проковырять.

— Значит, проковыряем и наделаем из нее бронежилетов.

— Да ты оптимист.

Я попытался совместить телепортацию и файербол. Хорошо, что создал совсем маленький, пробный: Морус телепортацию вблизи себя блокировал и файербол с громким хлопком взорвался совсем рядом с императором. Не добил он — добью я.

— Поосторожней! — крикнул Постников. — Не туда метишь.

— Мечу туда, но отклоняет, сволочь.

Морус окончательно решил, что я ему не друг и, продолжая удерживать императора, начал меня продавливать. Я понимал, что долго не выдержу, и без того работал на пределе. Мозг генерировал кучу идей, и я их тут же опробовал, но безрезультатно. Драконий огонь сушил кожу Моруса, что громадной медузе не нравилось, она дергалась и шипела, как гигантская змея. Но столь желанной дыры в толстой морусовой шкуре не удавалось проделывать даже драконьему огню.

И тут я обратил внимание, что на подсохшей коже стянулись поры, через которые выходили нити. А что если попытаться отправить что-то по такой нити? Использовать ее как направляющую?

Крошечный файербол проскользил по паутинке и взорвался уже внутри медузы. Она заколыхалась и зашипела еще громче. При этом потеряла контроль над императором, чем тот воспользовался и отполз в сторону, ничуть не заботясь о собственном имидже. Едва отодвинувшись, император, попытался чем-то зарядить в противника. Безуспешно. Но щит на себя он поставил сам, облегчив мне задачу.

— По ниткам, пускайте по ниткам! — рявкнул я, отправив файербол побольше, такой, что перебаламутил все медузьи внутренности.

Морус начал хаотично размахивать щупальцами и издал звук, необычайно похожий на скрип ножа по стеклу. Нити он начал втягивать, явно собираясь закупориться и додавить нас, а уже потом спокойно пожрать. Но этого допустить было нельзя.