Ступени на эшафот

Матвей сразу оценил хороший вкус хозяина. Трубочный табак явно английский, дым слегка отдавал ароматом дуба, мёда. Кроме вкуса для регулярного потребления такого табака ещё требовались деньги. Качественный продукт или вещь дёшево стоить не могут. И второй аспект сразу понятен стал – Федотова деньгами не соблазнить. Вернее – их не хватит. Больших денег жандармерия не даст, их просто нет, а малые хозяин типографии с презрением отвергнет. Стало быть, разговор не о материальной выгоде должен идти, а об имидже Союза, о возможности черносотенцам навредить своим противникам.

Без лишних разговоров Матвей вытащил жетон, показал. Федотов отреагировал необычно.

– Можно взглянуть?

Матвей протянул. А в нём застрявшая пуля. Матвей её так и не удалил. Опасался, что при извлечении пули погнётся или вовсе треснет сам жетон. Федотов жетон рассмотрел, вернул.

– Уважаю, сразу видно – не кабинетный сотрудник. Чем могу?

– Предлагаю взаимовыгодное сотрудничество, – сразу перешёл к конкретике Матвей.

Брови Федотова удивлённо вскинулись.

– Предлагаете сотрудничать на равных типографии?

– Фи! Анатолий Петрович, неужели вы такое предположить могли? Меня даже не интересует, где скрывается Дубровин.

– Вы меня заинтриговали. Внимательно слушаю.

– Я даю вам данные о боевиках эсеров, большевиков, анархистов, а вы принимаете меры.

– На чужом горбу в рай хотите въехать? – улыбнулся Федотов.

– Неужели не хотите отомстить большевикам или монархистам за смерть или ранения своих товарищей?

– Не пойму, в чём ваша выгода?

– В империи спокойнее станет.

– Если вы знаете адреса и фамилии смутьянов, кто не даёт арестовать?

– Что на суде им предъявить? Членство в партии? Это не запрещено! Револьвер в кармане? Тоже не запрещён законопослушному гражданину.

Это было в самом деле так. Если человек имел российское подданство, вёл оседлый образ жизни, не был судим и характеризовался положительно, полиция выдавала разрешение на покупку. А уж что покупал гражданин, его дело. Дробовик для охоты, винтовку для спортивной или развлекательной стрельбы или револьвер для самообороны.

Если гражданин не задержан на месте теракта, на экспроприации с бомбой, то ушлые адвокаты, вроде Плевако, докажут, что человек просто шёл мимо и его схватили по ошибке. Так и случалось на практике.

Федотов раздумывал. А Матвей ещё один аргумент.

– Раненым членам организации при нападении на «Тверь» помогли?

Уголок рта у Федотова дёрнулся. За эту акцию большевиков черносотенцы ещё не отомстили. А прощать было не в их правилах.

– Вы знаете тех, кто это сделал? – наклонился вперёд хозяин типографии.

– Почти всех. Вот список.

Матвей протянул лист бумаги. Федотов впился взглядом.

– Можно забрать?

– Я не сомневался, что мы договоримся.

Матвей поднялся со стула, приподнял шляпу, прощаясь. В типографию он приходил в цивильной одежде. Ни к чему сотрудникам знать, что к хозяину жандарм приходит. Уже у двери Матвей спросил:

– Могу я навестить вас ещё?

– Всегда к вашим услугам.

Расстались, довольные друг другом. Кстати, список Матвей печатал на пишущей машинке. В России такие диковины не выпускались. Первые отечественные станут выпускаться в Казани с 1928 года. Но учреждениями и частными лицами закупались. Успехом пользовались две марки – «Ундервуд» и «Ремингтон». Печатную машинку в числе первых приобрёл Лев Толстой. Матвей начал осваивать машинку не для развлечения или идя за модой. У каждого человека почерк индивидуален, как и отпечатки пальцев. По напечатанному тексту определить автора сложнее.

Прошла неделя, другая, третья. Матвей каждый день ожидал события громкого, а его всё не было. Он уже стал разочаровываться в своей задумке. Не захотели черносотенцы действовать по подсказке, а может, и струсили. Хоть и говорят, что на миру смерть красна, а мало найдётся фанатиков, желающих умереть за идеалы партии. За семью, детей, страну – обязательно найдутся тысячи. А идеалы так – эфемерны. Но зря он недооценивал Союз русского народа. Действовали согласно поговорке – «русские долго запрягают, но быстро ездят». Ночью вспыхнул деревянный дом на окраине города. Брандмейстеры затушили уже головешки. На пожарище обнаружили три обугленных тела. Полиция причиной смерти установила термическое воздействие. Когда Матвей прочитал в утренней сводке, сначала не придал значения. Мало ли деревянных домов в городе или стране горит? Отопление во многих домах печное, выпал уголёк из печи на пол, не усмотрел хозяин. Но когда фамилии погибших прочитал, понял – все из его списка.

А через два дня на берегу Охты труп утопленника обнаружили. Полиции личность удалось установить без труда, по документам в кармане пиджака. Выпил гражданин, силы не рассчитал, упал в воду и захлебнулся. Беда какая – плавать не умел.