Ступеньки

Свет окутывал её всю, он с ней повсюду. Её глаза смотрят мягко и с состраданием на весь мир. Её рот приоткрыт в затаённой улыбке, и она всегда готова сказать нужные, тёплые, обволакивающие заботой и поддержкой слова. Айрэнн Бенинг, мой ангел, моя фея, моя принцесса. Я не считаю большой заслугой, что я «спасла» её или помогла ей обрести веру в себя — веру в себя она бы обрела и без посторонней помощи, а от вампиров и той зловещей дамочки Греты её спас Майло. Но я рада, что мы с ней тогда сошлись, что я узнала её, что она пришла в мою жизнь.

— О нет, не надо! Он хороший, — улыбнулась Айрэнн и отвела глаза в сторону.

Айрэнн влюблена в Коллинза?! Ну и дела! Этот напыщенный павлин — и ангел Айрэнн?! Ну и парочка. Из всех Шакалов Айрэнн, на мой взгляд, больше всего подходил сдержанный, благородный Шрам, но никак не этот высокомерный придурок! Придурок — это я ласково-шутя.

— Коллинз заботится о тебе, — напомнила мне Айрэнн. — Ниания и Мангуст больше всего к тебе хотели попасть, Мангуст даже обиделся на Коллинза, что он тебя не привёл к нему, когда вы пришли. Шрам несколько раз пытался сходить к тебе, поговорить про самочувствие, предложить снадобья. Но Коллинз ни в какую. Как ты себя чувствуешь?

— Теперь прекрасно! — призналась я.

— Тебе идёт этот халат, — сделала искренний комплимент Айрэнн.

— А тебе — это платье! — не осталась я в долгу.

Она в длинном классического покроя трикотажном белом платье, с расклёшенной нижней частью-юбкой. И делало её ещё более чистой и светлой.

— Подарок Эллины и Бригитты. Они сшили платья для себя, Розы и меня, чтобы мы надевали их на Дни Космических Циклов, но так совпало, что я стала надевать его часто. Потому что каждый день — это по сути День Космических Циклов. И ещё, когда я в этом платье, меня поддерживает незримое присутствие ребят. Я ведь долгое время общалась только с ними, мы же отшельники. А тут я попала в новый круг. Меня здесь приняли, полюбили, но… всё же я пока сама не очень адаптировалась, — призналась Айрэнн. И пояснила: — Я здесь на обучении.

— Наверное, это прекрасно! Шакалы — отличные ребята! — порадовалась я за Айрэнн.

— Да, они замечательные. Но так жаль, что нас соединила война, а не мир…

— Война?

— С Трёхглазой, её фрейлинами. Я не понимаю этого. Русалки — они всегда были мирной цивилизацией. В Золотой Век они дружили с людьми. Потом что-то произошло, люди забыли эту дружбу. Русалки перестали им показываться. Но среди их объявились бунтари и вышли на берег, стали убивать людей тайно, мстить… Развязалась эта война, давно. Сейчас она достигла кульминации.

Я круглыми глазами смотрела на Айрэнн. Она знала много больше меня. О русалках, о войне. Хорошо же она прокачалась за два года!

— Я надеюсь, что когда-нибудь дружба людей и русалок восстановится. Они поймут и люди поймут, что цели у нас общие — жить в мире, строить счастье для всех. Мне жаль Трёхглазую. Я понимаю её агрессию, её злобу. Ей так не хватает любви… Если бы я была сильнее, чем я есть… Как бы я хотела, чтобы сила моей любви возросла… я бы подарила свою любовь любому существу на Земле и в Космосе, во всех планах бытия. Любому призраку, любой Русалке… любому человеку.

— Не буду с тобой спорить. Но моя позиция отличается. Я не жалею Трёхглазую. Я бы тебе рассказала, за какими делами и преступными проектами она стояла. Но это долго рассказывать.

Айрэнн поймала мой воинственный взгляд, отвела глаза. Она хотела мира. Она — приверженка позиции непротивления злу насилием. Что ж. Эта позиция хороша в духовном, догматическом контексте. Но никак не в реальности. Если враги пришли к тебе в дом, сожгли твою хату, зверски убили твоего сына, на глазах насилуют твою жену и дочь — ты подставишь другую щёку? Ты будешь внушать им о всеобщей божественной любви, подойдёшь поцелуешь, обнимешь их, потому что им-де недостаёт любви?! Нет.

Айрэнн мягко взяла меня за руку:

— Ребята в зале. Они ждут тебя, и хотят предложить тебе горячий чай или кофе, и завтрак.

Я кивнула, и мы с Айрэнн Бенинг, моей подругой-ангелом, отправились на военный совет.

Шакалы все рады меня видеть. Ниания и Мангуст чуть не задушили в объятиях. Шрам по-деловому пожал руку. Коллинз лишь кивнул, храня лукавую полу-усмешку и привычный напыщенный гордый вид. Потом Ниания и Мангуст друг с другом чуть не подрались за право сесть рядом со мной — в итоге я решила конфликт, переставив стул так, чтобы сесть между ними. Потом они долго спорили, кто из них принесёт мне завтрак и горячий кофе. Пока они спорили, кофе и завтрак мне в итоге принёс Шрам. Коллинз насмешливо смотрел на этот цирк. Айрэнн скромно улыбалась и отводила глаза. Я обратила внимание, что сидят они слишком близко друг к другу и Коллинз то и дело стремится ласково и поддерживающе дотронуться до Айрэнн.